День помощи (СИ)

Но, как бы то ни было, О'Мейли был, прежде всего, офицером, командиром боевого корабля, и потому в первую очередь думал о том, как исполнить полученный приказ. Он понимал, что русский авианосец, имевший внушительный эскорт, представлял определенную угрозу для американских кораблей, и для командования жизненно необходимо знать, где он находится и куда движется. И О'Мейли не сомневался, что сможет обнаружить этот чертов корабль, не зря же его субмарина оснащена самым мощным гидроакустическим комплексом, для которого практически не существует преград. А уж найдя русские корабли, он, Эдвард О'Мейли, не упустит их, не позволит русским выкинуть какой-нибудь сюрприз.

В шахтах "Гавайев", располагавшихся в носовой части субмарины, перед ограждением рубки, находилось шестнадцать "Томагавков", правда, ракеты были предназначены для обстрела наземных целей. Но это не было проблемой, ведь оставались еще старые, проверенные временем "Гарпуны", запускаемые из торпедных аппаратов. Обнаружив русских, нужно будет всего-навсего держаться от них не более чем в шестидесяти милях, в радиусе досягаемости ракет, и тогда любые неожиданности будут исключены.

А в эти же минуты акустик "Гавайев" лейтенант Джефферсон, уединившись в своей рубке, склонился над приборами, пытаясь выжать из гидроакустического комплекса субмарины максимум возможного. К сожалению, пока все его усилия были тщетны. Русская эскадра наверняка должна была производить много шума, и то, что услышать ее Джефферсону не удалось, могло лишь означать, что русские корабли находятся на расстоянии не менее сотни миль от подлодки

– Слышу шум винтов по пеленгу один-восемь-ноль, – сигнал появился внезапно. – Группа надводных кораблей.

Как и предполагал лейтенант, не имевший чего-либо подобного американской системе снижения акустической заметности "Прерия-Маскер", русские эсминцы и крейсера были очень шумными. Эскадра оказалась сейчас в корме "Гавайев", значительно южнее, чем можно было предполагать. Похоже, русские опасались удаляться от своих берегов, поскольку в открытом море становились чрезвычайно уязвимыми и для американской авиации, и особенно для подлодок, ведь ничего, подобного палубным самолетам "Викинг" у Иванов не было и в помине.

– Цели опознаны, – спросил О'Мейли, весь напрягшись. – Это русские?

– Вероятнее всего, это их авианосное соединение, сэр, – подтвердил акустик. – Но стоит приблизиться к ним хотя бы на полсотни миль, чтобы утверждать это с уверенностью.

– Каким курсом идут эти корабли?

– Курс два-девять-ноль, сэр, – четко ответил Джефферсон. Техника, что была в его распоряжении, позволяла творить чудеса, в том числе определяя курс находившегося в сотне миль от субмарины корабля. – Скорость не более двадцати узлов.

– Так, – О'Мейли склонился над картой. – Они явно движутся к границе своих полярных владений, – кэптен прочертил на карте линию от Кольского полуострова до Северного полюса, отделявшую часть Баренцева моря. – И, надо полагать, экономят топливо, иначе развили бы большую скорость. Мы можем перехватить их, если они не изменят курс. – Рулевой, – быстро все просчитав в уме, приказал О'Мейли: – Курс два-ноль-ноль, скорость пятнадцать узлов.

"Гавайи", набирая скорость, двинулись наперерез таким далеким русским кораблям. Эдвард О'Мейли стремился приблизиться к ним хотя бы на расстояние полета ракет "Гарпун". Кэптен не сомневался, хотя акустик и не дал гарантий, что они все-таки нашли русский авианосец в открытом море. Теперь оставалось лишь не упустить его.

– Нужно выйти на связь, сэр, – напомнил старший помощник. В приказе, полученном командиром "Гавайев" ясно было сказано, что при обнаружении русских кораблей следовало немедленно передать в штаб их координаты. – Нам вовсе не обязательно устраивать игру в догонялки.

– Опасно, – отрицательно помотал головой О'Мейли. – Джефферсон не уверен, что это именно "Кузнецов", а я верю этому парню. Нужно все проверить, ведь в такой близости от русских любой выход на связь, любая передача могут стать началом большой охоты на нас, и я не стану рисковать.

Американская субмарина по касательной сближалась с пока еще неопознанными целями. Подлодка могла развивать скорость не меньшую, чем русский авианосец, но тогда ее смогли бы обнаружить русские субмарины. В эскорт американских многоцелевых авианосцев нередко включали одну-две ударные подлодки типа "Лос-Анджелес", и О'Мейли не видел причин, почему русские не могли поступить так же. К сожалению, даже самый тихий ход не мог спасти субмарину от гидролокаторов надводных кораблей, работавших в активном режиме, поскольку им не нужно было думать о маскировке.