День позора

Всего несколько дней назад Аутбридж занимал должность старпома на эсминце "Каммингс", где все офицеры, за исключением одного, были выпускниками Аннаполиса или "академиками", как их называли на флоте. На "Уорде" же Аутбридж был единственным "академиком" среди резервистов. Он вспоминал, какую жалость испытывал на "Каммингсе" к единственному резервисту - вечному изгою. Теперь же все было наоборот. Лейтенант Гепнер до сих пор вспоминает, какую жалость они все испытывали к Аутбриджу единственному правоверному среди язычников.

Прочитав сообщение с "Кондора", Аутбридж приказал пробить боевую тревогу. Поднятые с коек моряки разбежались по боевым постам. Следующие полчаса эсминец тщательно прочесывал район. Его сигнальщики и гидроакустики тщетно пытались обнаружить какие-либо признаки присутствия подводной лодки. В 4.43 был пробит отбой и большинство команды отправилось досыпать. На мостике остались только вахтенные. Через четыре минуты после этого начали открываться ворота в боновом и противолодочном заграждении входа в Перл-Харбор. Эта процедура всегда занимала 8-10 минут. В 4.58 вахтенный на "Уорде" занес в журнал запись: "Белые огни - ворота открыты".

В 5.08 через эти ворота прошел тральщик "Кроссбилл", работавший в паре с "Кондором". Обычно ворота после этого закрывались, но вскоре через них должен был пройти и "Кондор", поэтому снова закрывать их не имело смысла.

В 5.32 "Кондор" прошел в гавань, но ворота все еще оставались открытыми, поскольку в 6.15 ожидался выход в море буксира "Кесанква". Зачем возиться закрывать заграждение, если его скоро все равно придется открывать?

Когда "Кондор" повернул к входному бую, его запросили по радио с "Уорда": "Укажите примерно расстояние и курс, на котором вы обнаружили подводную лодку".

"Курс был почти тот же, на котором шли и мы, - ответили с тральщика, 020 магнитный, а расстояние примерно 1000 метров от входного буя". Это было гораздо восточное того района, который значился в первом сообщении с "Кондора" и Аутбридж решил, что искал лодку совсем не в том месте. В действительности же, в сообщениях "Кондора" говорилось о двух разных вещах. Его первое сообщение давало курс подводной лодки, когда ее потеряли из вида, а новое сообщение давало курс лодки, когда ее впервые заметили. С тральщика так и не объяснили, что в промежутке между этими двумя сообщениями лодка резко изменила свой курс. Поэтому "Уорд" помчался на восток, прочесывая район, где лодки никогда не было. Но несмотря ни на что, с эсминца поблагодарили "Кондор" за помощь: "Благодарим за информацию... Мы будем продолжать поиск".

Радиостанция флота, расположенная на мысе Бишоп, слышала разговор между "Уордом" и "Кондором", но никому об этом не сообщила. Межкорабельные переговоры были не их делом. "Уорд" ничего официально не докладывал, не докладывал и "Кондор". "Кондор" только сообщил, что он что-то заметил. А может быть никакой подводной, лодки там и вообще не было.

Но в любом случае, это не была лодка младшего лейтенанта Кацуо Сакамаки. До половины шестого утра она еще не была готова к спуску, опоздав на добрых два часа от установленного планом времени. Предпринимались последние усилия починить сломавшийся гирокомпас. Затем наступил очередной раунд церемониальных прощаний.

Когда командир подводной лодки "Джи-24" капитан 3-го ранга Хироси Ханабуса спросил, не отменить ли спуск на воду "малютки" из-за сломанного гирокомпаса, Сакамаки гордо ответил: "Командир, я иду в бой!" Затем, повернувшись лицом к берегу, Сакамаки и его матрос хором воскликнули: "На Перл-Харбор!".

Уже начинался рассвет, когда Сакамаки и Инагаки спустились с рубки "Джи-24" и протиснулись в люк "малютки". Каждый держал в левой руке по бутылке вина и мешочек с завтраком, поскольку правая нужна была для прощальных рукопожатий.

Друг Сакамаки - младший лейтенант Хирово - залезая в люк своей "малютки" на палубе подводной лодки "Джи-20", заметил: "Мы чувствуем себя как школьники, собирающиеся на пикник".

Сам Сакамаки был далек от подобных мыслей. Ни он, ни Инагаки ничего не сказали, протискиваясь в люк "малютки" и задраивая его за собой. Подводная лодка "Джи-24" медленно погрузилась. Матросы напряженно ждали команды, чтобы отдать четыре рыма, удерживающих малютку на палубе.

Сакамаки и Инагаки также ждали, запустив на "малютке" электромотор. Они чувствовали, как "Джи-24" набирает скорость, чтобы сообщить им лучший старт. Внезапно раздался громкий лязг стали. Рымы упали по бортам, и "малютка" освободилась от океанской "мамы". И немедленно все пошло кувырком. Вместо того, чтобы двинуться вперед на ровном киле, "малютка" почти вертикально нырнула вниз. Сакамаки выключил мотор и стал пытаться откорректировать дифферент своего карликового подводного суденышка.

Глава 4.

"Ты бы удивилась, узнав, что здесь творится"