День признаний в любви

Кудрявцев охотно положил себе на тарелку еще две штуки, обильно смазал сметаной и хотел было откусить, но так и застыл с поднятой вилкой. Потом положил ее и очень серьезно сказал:

– Вот мы тут с тобой смеемся, а главный вопрос так еще и не решили.

– Ты имеешь в виду историю с Манюниной доской?

– Да. Я не знаю, как быть… Может быть, поговорить с Филом?

Мушка повозила в сметане своим блинчиком, подумала, а потом ответила:

– Я думаю, не надо. Ты не хочешь закладывать Соню. Он ведь тоже не захочет, если нормальный, порядочный человек. Во всяком случае, мне он всегда таким казался. И потом, как он будет выглядеть и перед Соней, и перед всеми нами, если вдруг откажется от своих слов? Как говорится, назвался груздем – полезай в кузов, хоть и не очень в этом кузове уютно!

– Но это же полный идиотизм – отвечать за чужую подлость!

– В данном случае, может, и не идиотизм. Может быть, Соня этот самоотверженный поступок оценит… позже… и… у них все получится…

– Не оценит, понимаешь ты?! Не оценит! – Кудрявцев вскочил с табуретки и нервно заходил по кухне. – В том-то все и дело! Для нее поступок Доронина вовсе не самоотверженный, а именно идиотский. Особенно потому, что, как я уже тебе говорил, она абсолютно уверена: ее и без доронинского признания никто не заподозрил бы. Похоже, она была бы не прочь в этом убедиться, а Филипп все испортил!

– Сядь, Федя, пожалуйста, – попросила Мушка. – И так как-то не по себе…

Кудрявцев плюхнулся на табуретку, воскликнув:

– Ну что же делать-то, Кира?!

– Может быть, ничего и не надо делать? – отозвалась она. – Пусть все идет своим чередом? Знаешь, мне мама всегда говорит, что безнаказного зла не бывает. И не обязательно человек получит возмездие сразу. Возможно, только через несколько лет и с той стороны, откуда ответного удара ожидает меньше всего, но обязательно получит! Давай в это верить!

– А Фил?

– А Филу, возможно, надо было через это пройти. Он сам захотел. Соня ведь его ни о чем не просила. Будет у Доронина такой вот жизненный опыт.

– Но ведь ему же у Манюни учиться, когда она поправится! Как это все будет выглядеть?

– Мария Ростиславовна хорошая женщина. Можно будет с ней поговорить…

– О чем?!

– Ну… о том, что Фил не виноват, что взял чужую вину на себя.

– Думаешь, она не захочет знать правду, от кого еще пакостей ждать, с кем надо быть поосторожней? Хотя… Соня собирается после девятого класса уйти в колледж… Но до конца учебного года еще целых две четверти, если не считать, что эта еще не закончилась… В общем, я по-прежнему в полной растерянности. Как быть? Что делать?

Вид у Кудрявцева был такой несчастный, что Мушка встала со своей табуретки, подошла к однокласснику и обняла его сзади за шею, уткнувшись носом в блестящие густые волосы, пахнущие незнакомым мужским шампунем. Она сделала то, о чем мечтала день назад. И Федор не отстранился, он осторожно взял ее руку и поцеловал в ладонь. И больше ничего между ними не было. Кира разомкнула руки и села на свое место. Молодые люди просто смотрели друг на друга с выражением необъяснимого счастья на лицах, и ничего другого им сейчас не хотелось. Вполне достаточно было ощущения единения и нужности друг другу. Потом Кудрявцев сказал:

– Ладно. Пусть будет как будет. Положимся на судьбу. Может, мы и правда не имеем права вмешиваться. Манюня от нашей честности все равно быстрей не поправится, а Фил действительно на все пошел сам, ему и выпутываться. Впредь будет осторожнее… – Федор рассмеялся и добавил: – С девушками! Они бывают очень коварными!

– Я не коварная, – улыбнувшись, сказала Мушка.

– Я знаю. Если бы я был Бетховеном, написал бы пьесу «К Кире…». А поскольку я даже нот не знаю, то приглашаю тебя в это воскресенье к нам на дачу в Белкино. Мы всей семьей едем на лыжах кататься.

Мушкино лицо погасло. Она опустила глаза и сказала:

– Я не поеду. Твоему отцу я явно не понравилась. Он считает, что из-за меня ты отказываешься от поездки во Францию. Зачем мне его раздражать?

– Он должен знать, что в этом вопросе я никогда не стану жить его умом. Я сам имею право выбирать друзей и…

Кира подняла на него глаза. Ей было интересно, что он скажет дальше.

Федор несколько смутился под ее пристальным взглядом, но все же продолжил:

– …и девушек, с которыми мне хорошо. Но, может быть, ты и права. Не стоит нам всем вместе ехать сейчас. Давай покатаемся у нас, в парке за комбинатом стройматериалов! Там отличная лыжня! Мы с ребятами уже давно открыли сезон!

– Давай! – с радостью согласилась Кира.

Второй день после дня без вранья