День проклятья

Только сон мой был поразительно прекрасным. И самое тревожное – я жаждал увидеть его снова.

Вздохнув и пожав плечами, я поблагодарил врача и отправился наверх, в отделение интенсивной терапии.

На этот раз Дьюк был в сознании. Его держали в стерильной среде, так что он по-прежнему лежал под большим пластиковым тентом со странными маленькими вентиляционными трубочками и ультрафиолетовыми лампами.

Он повернул голову, когда я вошел. Его лицо начинало обретать свои черты, но я сомневался в возможностях пластической хирургии.

В растерянности я опустил глаза. Огляделся, куда бы присесть, налетел на стул и придвинул его к кровати.

– Привет, Дьюк…

Он не ответил, а отвернувшись, уставился в потолок, тяжело дыша. Тело под простыней было странно коротким.

Только чтоб не сидеть болваном, я достал из-под кровати дисплей и взглянул на него.

Лучше бы я этого не делал! Ампутированы обе ноги и левая рука. Резюме доктора Флетчер гласило, что протезирование невозможно из-за необратимого повреждения нервных окончаний.

В замешательстве я положил прибор на место. Потом снова взглянул на Дьюка.

– Меня предупредили, что тебе пока еще трудно говорить… Так что молчи, если хочешь… Я сам скажу… Не возражаешь?..

Я помолчал, ожидая его реакции. Но так как ничего не смог прочесть на его лице, продолжил:

– Не знаю, с чего и начать. Наверное, я должен сказать, что мы привезли с собой потрясающие видеозаписи. Сейчас изучают каждый кадр, а меня, стоило мне только выписаться, каждый день таскают на опросы. Мы с тобой сделали очень важное открытие – никто не знал об этих кроликособаках. По одной теории, они и черви – виды-партнеры, как, например, птицы-клещееды и крокодилы. Или лейтенанты и капитаны – кроликособаки как бы ведут всю канцелярию.

Дьюк слегка повернул голову, чтобы взглянуть на меня через пластик. Я бы все отдал, чтобы узнать, о чем он сейчас думает, что чувствует.

– А по другой теории, представляешь, Дьюк, кроликособаки управляют червями. Мы не считаем их разумным видом, стоящим за вторжением – хотя и не исключаем это, – но подозреваем, что они, возможно, командуют нынешним этапом. Может, это своего рода хторранский субинтеллект.

Есть еще одна… теория, точнее предположение, но им еще всерьез не занимались.

Возможно, мы столкнулись с разными интеллектами или с коллективным разумом.

Черви составляют одну его часть, кролики другую, кто-то еще – третью. Сейчас мы пытаемся выяснить, как они общаются между собой. Если это удастся, мы, возможно, найдем способ… начать переговоры о мире или о чем-нибудь еще.

Из горла Дьюка вырвалось клокотание.

– Прости, но я не понял.

Он повернул голову и повторил:

– Ррнда! Смысл был я. – ен.

– Да, я тоже думаю, что ерунда. Послушай, э… Многие спрашивают о тебе. Наши парни из Колорадо шлют наилучшие пожелания. Доктор Флетчер передает привет.

И… я виделся с твоим сыном…

Мне показалось или его лицо действительно напряглось? Он опять уставился в потолок.

– Я знаю, что это не моего ума дело, но, по-моему, он хотел бы навестить тебя, Дьюк. Во всяком случае, мне так показалось. Он заходил и спрашивал о тебе, но не захотел, чтобы я передал от него привет, так что я, может быть, лезу туда, куда не следует. – 'ткнись. – А?

Он промолчал.

– Прости, – сказал я. – Наверное, мне пора. – Ди.

– Иди?

Дьюк изо всех сил старался говорить внятно.

– Подожди, – прохрипел он. – Я хочу попросить…

– Все, что угодно, Дьюк!

– Запиши 'одовый нор…

– Кодовый номер? – Я лихорадочно рылся в карманах, иша авторучку. – Готово, Дьюк. Диктуй.

Он осторожно кашлянул, прочищая горло, и начал хрипло диктовать свой личный воинский шифр – и пароль!

– Дьюк! По-моему, ты это зря… – 'ткнись,… карти.

– Слушаюсь, сэр.

– Принеси грана'у.

– Гранату?

Он кивнул, хотя это далось ему с трудом.

– Для самоубийства. Реагирующую на 'олос.

– Дьюк, я не думаю…

– Ать я хотел, что т'умаешь. – Он сверкнул на меня глазами. На этот раз выражение его лица не оставляло сомнений, несмотря на пластическую операцию. – Не хочу 'таться беззащитным… – Приступ кашля длился так долго, что я собрался позвать сестру. Хотя нет, если бы ему действительно стало хуже, монитор сделал бы это автоматически. Дьюк отдышался и продолжал: -… перед червями…

– Червями? Дьюк, в Окленде нет червей.

Ему как-то удалось повернуться. Он пытался дотянуться до меня сквозь стерильный пластиковый экран – рукой, напоминающей клешню червя.

– Принеси грана'у, Джм! – прохрипел он. – Я не хочу… умирать… безоружным!

В глазах Дьюка был страх. Я посмотрел на его кодовый номер. Говоря по совести, следует порвать его и забыть. Это безумие. Дьюк не в себе. Граната в больнице?

Для за-|щиты от червей?

– Маккарти, обещай…

– Дьюк, я не могу…

– Обещай! – Взгляд был страшным. Отказа он бы не пережил.

Я кивнул и, с трудом сглотнув, сказал:

– Я постараюсь… что-нибудь сделать. Обещаю, Дьюк. Он обмяк и, вздохнув, откинулся на подушку.

– Дьюк? Сэр? – М-м?

– Помнишь, однажды я спросил, перед кем ты очищаешься, и ты ответил: перед Богом. Ты не обращался к нему теперь?

– Чрт.