День рождения

«Ну и глуп же этот цыпленок! — рассуждала про себя Сильвия и снова наполнила себе рюмку. — Придумала себе какого-то Рудольфа! И собирается за него замуж!..»

IV. „Летучка” с неожиданным результатом

Когда Боришка вернулась от Ауэров, Шольцы уже переехали.

Как и все, что они делали, переезд их проходил страшно беспорядочно; они оставили после себя огромное количество мусора не только и комнатах, но и на лестничной клетке. Мама молча прибрала за ними — теперь уже в последний раз. Шольцы даже не заглянули к ним попрощаться, так как считали, что это мать Боришки сообщила в райсовет о том, что в охраняемом как памятник старины доме Беньямина Эперьеша они развели цыплят и отвинтили старинные дверные ручки.

На следующий день в большую квартиру Шольцев пришли рабочие.

Бори то и дело находила какой-то предлог, чтобы выскочить на лестницу, взбежать на четвертый этаж и заглянуть в широко раскрытые двери. Это, правда, выглядело так, словно она бегала смотреть на свою будущую квартиру. Надо сказать, что Сильвия никогда не относилась к ней так внимательно, с таким пониманием, как в эти дни. «Я тебе во всем помогу, — не переставала она повторять. — Ты ведь еще неопытна в подобных делах, Малышка! Доверь-ка мне своего Рудольфа, я познакомлюсь с ним и буду использовать каждую возможность, чтобы устраивать вам встречи».

Однако первая возможность представилась без чьей-либо помощи.

В пятницу Рудольф заглянул на минутку, чтобы узнать, скоро ли будет закончен ремонт в его квартире, и сообщить, что в следующий вторник он переезжает. Инженер попросил заодно мать сделать уборку после ремонта и вообще и впредь убирать квартиру. Он мог бы и сам это делать, пересказывала их разговор мать (она сразу же полюбила Рудольфа), «но все же вам, тетушка Иллеш, наверняка это удастся лучше». Мать, правда, зареклась, после этой истории с зимним пальто для Боришки, наниматься к кому-либо убирать: она еще не забыла те авгиевы конюшни, которые приходилось расчищать у Шольцев. Но тут мать не устояла.

— Инженер такой симпатичный и такой приветливый, — объясняла она, — что его даже за жильца не считаешь, скорее за хорошего знакомого или давнего приятеля…

Бори чуть с ног не сбила тетушку Гагару, вбегая вверх по лестнице к Сильвии сообщить ей эту новость. Тибаине что-то пробормотала, похвалив заодно Боришкину резвость. Гагара была просто невыносима. Стоило ее ненароком толкнуть или вышибить у нее из рук палку, как она, вместо того чтобы пожурить, отчитать растяпу: «Чего же ты не смотришь?!» или: «Ах ты, несносная девчонка!», принималась хвалить тебя: «Какая ты быстрая да проворная, точно крылышки у тебя за спиной!» — или еще что-нибудь в этом духе. «Она, наверно, даже рада, когда ее толкают — есть повод поговорить, — про себя съязвила Боришка и помчалась дальше. — До чего же нудная старуха!»

Сильвия, услышав новость, опешила так, что сначала не могла произнести ни слова. Зато Бори вся сияла. Да, да, теперь она, когда захочет, может заходить к Рудольфу — что-нибудь передать, скажем, писчую бумагу или известие какое, а то, к примеру, цветы полить: мол, мама забыла… Так что она теперь будет иметь возможность часто встречаться с инженером, разговаривать с ним, и никому это даже в глаза не бросится: вроде бы по обязанности… Разве это не великолепно?!

— Нет, — заявила вдруг Сильвия с нескрываемым раздражением, так что Боришка с испугом взглянула на нее; впрочем, она тут же успокоилась, видя, что подруга снова улыбается своей привычной покровительственной улыбкой. — Не делай глупостей. Малышка, — поучала Сильвия. — Бегать к нему по поводу и без повода не этично. Во всяком случае, для тебя. К Рудольфу, на худой конец, еще я могу заходить, поскольку мне ничего от него не нужно. И вообще ты только навредишь себе, если лишний раз попадешься ему на глаза, тем более что со своими косичками да в переднике ты выглядишь совсем как маленькая девочка… Нет, радость моя, ты так все испортишь… Давай-ка решим, Бори, что ты терпеливо будешь ждать, пока я тебе устрою свидание с Рудольфом.

Боришка пригорюнилась. А она-то настроила столько планов!.. Но если Сильвия считает, что так вести себя было бы неправильно, что ж, она не будет этого делать. Сильвия ведь лучше ее разбирается в жизни, и к тому же она самая верная ее подруга.

Боришка с нетерпением ожидала вторника, рассчитывая, что из окон школы будет наблюдать за переездом Рудольфа на квартиру. Поэтому, когда в субботу их учительница объявила вдруг, что во вторник не будет занятий и все должны пройти диспансеризацию в зубной поликлинике, Боришка чуть не заплакала от досады.

Она тут же подняла руку и заявила, что у нее никогда в жизни не болели зубы, она даже понятия не имеет, что такое ставить пломбу или удалять зуб. Однако Еву Балог не так-то легко сбить с толку. Она сослалась на какое-то предписание и с улыбкой добавила: «Очень хорошо, что у тебя, Боришка, отличные зубы; значит, и медосмотр пройдет быстрее — покажешь зубы врачу, и все в порядке, можешь уходить!»