День рождения

Пеньков ждал каких-нибудь обнадеживающих вестей с того берега и места себе пе находил от нетерпения. Он настороженно вслушивался в шум разгоравшегося боя, непрерывные разрывы снарядов и старался представить, что там происходит. Но ясно было лишь одно — плацдарм на том берегу уже есть. Наконец терпение у него кончилось, и он доложил на командный пункт дивизии:

— Я со штабом перехожу на тот берег.

— Подождал бы немного, Николай, — сказал Балдынов. В его голосе звучала тревога. — Что творится там сейчас?

— Именно поэтому я и должен быть там, — ответил Пеньков.

Появление командира полка на поле боя подняло дух людей.

В результате упорного ночного боя основные силы дивизии закрепились на правом берегу, и немцы вынуждены были оставить свои позиции и отступить.

Гвардейцы не давали врагу остановиться и закрепиться и упорно продвигались вперед.

— В общем огненном потоке взвод Губайдуллина — маленькая частица, но пулеметчики сражались, не щадя себя. «Максимы» работали без устали.

Во время короткой передышки командир батальона Поляков, увидев Губайдуллина, дружески похлопал его по плечу:

— Лейтенант, поздравляю!

— С чем, товарищ гвардии майор?

— За отвагу, проявленную при форсировании Днепра, ты представлен к ордену Отечественной войны!

— Я ничего такого не сделал… Вот моих солдат можно представить к награде. Они воевали, не щадя себя.

— Они тоже представлены. Если кто забыт, на тех подготовишь материал. Понял?

— Есть! — На лице Миннигали отразилась истинная радость. — Сегодня же составлю список…

Ночь прошла спокойно. Шел снег. Опускаясь на воду, он исчезал без следа, а на берегу пятнами белела свежая пелена…

Губайдуллин сидел на дне захваченной у врага траншеи и не мог отделаться от гнетущих мыслей. Весь кошмар недавней переправы, жестокого боя все еще стоял у него перед глазами.

XIX

После успешного форсирования Днепра на участке дивизии Балдынова войска 3-го Украинского фронта начали операцию по разгрому немецких частей, расположившихся между реками Ингулец и Южный Буг. В историю Великой Отечественной войны эта операция вошла как Березнеговато-Снигиревская наступательная операция 1944 года.

Войска левого крыла должны были двигаться в направлении Берислав, Херсон, Николаев. В состав этих войск входила и дивизия Балдынова.

К северу от села Кочкаровки[28] на высотах между селами Дудчаны и Рядовое, закрепились немцы. Во что бы то ни стало надо было выбить их оттуда, чтобы обеспечить продвижение вперед. Эту задачу командир дивизии Балды-нов возложил на стрелковый полк Пенькова.

Задержка наступления на этом участке фронта даже на самое короткое время помешала бы проведению всей операции. Балдынов прекрасно понимал это. Наблюдая в бинокль за тремя неприступными, укрепленными дзотами курганами, отдаленными друг от друга на сто — сто двадцать метров, он сосредоточенно думал, пытался решить тяжелую задачу. Другого выхода нет — надо заставить замолчать эти проклятые дзоты. Без этого невозможно сломить линию обороны Рядовое — Дудчаны.

Гвардейцы усиленно готовились к штурму. Майор Пеньков, собрав командиров рот в ложбине неподалеку от Дудчан, провел показательное занятие со взводом Губайдуллина. Присутствовавшему там заместителю командира дивизии Левкину понравились боевое мастерство и выучка взвода. В штабе он доложил об этом Балдынову и предложил:

— Я думаю, что надо поручить взводу Губайдуллина взять вражеские дзоты.

— Сколько у него пулеметов?

— Три станковых пулемета, автоматы. В каждом пулеметном расчете по семь человек.

— Что думает об этом командир полка?

— Я разговаривал с Пеньковым… Он по-другому мыслит. Не хочет отделять взвод Губайдуллина от двух наступающих стрелковых рот.

Командир дивизии, продолжая наблюдать за дзотами, тяжело вздохнул:

— Как говорится, семь раз отмерь, один раз отрежь… Надо обдумать этот вопрос. Мы не имеем права терять много людей…

7 марта началась подготовка к наступлению на Дудчаны. В тот же день в глубоком овраге на передовой линии состоялось партийное собрание второго батальона. На повестке дня среди других был и вопрос о приеме в партию Миннигали Губайдуллина.

Когда очередь дошла до Миннигали, от волнения он не мог подобрать подходящих слов. Хоть п готовился до этого и про себя уже почти выучил наизусть свое выступление, начинавшееся с краткой автобиографии, но, когда дали слово, сразу все забыл. Сказал только то, что было главным, что в нескольких словах выражало все его чувства, все стремления.

— Я еще не получил партбилета, — говорил он, вертя в руках шапку, — но но я клянусь, пока мое сердце бьется в груди, я буду громить гитлеровцев, как настоящий коммунист!

Майор Пеньков сказал несколько слов о лейтенанте Губайдуллине, о том, как смело и слаженно воюет его взвод.

Миннигали Губайдуллин был принят единогласно.

На собрании присутствовал и начальник политотдела дивизии Мартиросов. Он поздравил Губайдуллина.

Собрание было коротким. Назавтра предстоял тяжелый бой.

В эту ночь мало кто спал.