День рождения

Знающих о местопребывании Е. М. Черкасовой просят сообщить: г. Харьков, Лермонтовская ул., № 33, кв. 3.

С. Е. Терещенко».

Мака разглаживала руками большой газетный лист. В самом нижнем его уголке, на маленьком квадратике, обведенном узкой черной полоской, были напечатаны эти простые слова.

Мака читала и перечитывала их.

«Может быть, — думала она, — может быть, мама идет по какой-нибудь улице, по какому-нибудь городу…»

Мака старалась себе представить эту улицу, этот город и маму среди других людей.

Какая стала мама? Узнает ли она Маку, если вдруг встретит ее на улице?

Мака долго не решалась отрастить косы.

«Мама не узнает меня, если я буду с косами, — думала она. — Ведь мама помнит меня стриженую».

Но у Лисички были косы, и у других девочек были косы… Мака тоже в конце концов стала заплетать две косички за ушами.

Каждый раз с волнением Мака смотрела, как папа Сеня вскрывает письма. Каждый раз Мака думала: «Это пишет мне мама».

Но прошла еще зима и еще весна. Мака перешла в пятый класс.

Она гордо несла домой хорошие отметки. По звонкому асфальту весело стучали ее каблуки. Воробьи чирикали, состязаясь с трамваями. Свежая зелень, пахучая и новая, раскрасила все деревья и кусты.

Прошел дождь. По чисто вымытому небу плыли перистые облака. Красные трамваи, как жучки-солдатики, бежали по Пушкинской улице.

В новом ранце у Маки лежала толстая тетрадка со стихами. Мака носила ее показывать Вере Николаевне.

Огненная осень, серый косой дождь, пушистая зима и ярко раскрашенная весна — все они жили в Макиной тетради. Они жили там в коротких и в длинных столбиках, в звонких рифмах и в разноцветных словах.

О зубчатых листьях, о снежинках, о реке, о цветах писала Мака. Красивое дерево, пахучая весна, легкое облако — все это превращалось в стихи.

Вот и сейчас, когда Мака шла, ровно постукивая каблуками новых туфель, смотря на ослепительную зелень деревьев, слушая голоса воробьев, слова вертелись в ее голове.

Сначала это был запутанный клубок слов. Шагая, размахивая рукой, Мака распутывала его, разбирала, приводила в порядок. Ненужные слова убегали. Нужные прибегали и нанизывались в строчки.

Повсюду суетится
Веселая весна,
Она поет, как птица,
И пахнет, как сосна.
Она звенит, как песня,
Она горит огнем,
Она цветет чудесней
И ярче с каждым днем.

Жалобное мяуканье остановило Маку. На углу Технологической улицы на тротуаре сидел веснушчатый мальчик с белыми ресницами. Он держал между коленями маленького рыжего котенка и старался отвинтить у него хвост. Котенок вертелся и мяукал.

Мака подбежала к мальчику.

— Ты зачем его мучаешь? — рассердилась она.

Мальчик несколько раз хлопнул белыми ресницами.

— А тебе какое дело? Хочу и мучаю, — ответил он.

— А ты не мучай, — сердито сказала Мака.

— А котенок мой. Хочу и мучаю, — заупрямился мальчик и снова стал крутить рыжий хвостик. Котенок мучительно извивался, зажатый грязными коленками.

— Отдай его мне, — сказала Мака.

— А ты мне что дашь? — заинтересовался мальчик.

Мака стала вспоминать, что у нее есть в ранце, в карманах.

— Красный карандаш, — сказала Мака.

— Ну… — мальчик остался недоволен и снова занялся своим делом.

— Ой, перестань! — крикнула Мака. — Я тебе дам красный карандаш, три перышка и новую вставочку.

Мальчик улыбнулся и разжал коленки. Измученный котенок вздохнул. Мальчик подумал минуточку.

— Нет, — сказал он, — мало. Котенок снова замяукал.

— Жадина! — чуть не заплакала Мака. — Ну, я тебе дам красный карандаш, три перышка, вставочку и еще перочинный ножик.

Больше у нее ничего не было.

— Давай, — быстро сказал мальчик. — Давай скорее.

Он боялся, что Мака раздумает. Мака достала из ранца ножик, карандаш, перья и вставочку.

— На, бери…

Мальчик сунул Маке в правую руку измятого, чуть живого котенка и выхватил все у нее из другой руки. Потом юркнул в какую-то калитку.

Котенок был совсем рыжий, маленький, худой. Даже глаза у него были рыжие. Только носик розовел треугольничком. Мака вынула книги из ранца, положила туда котенка и, бережно прижимая ранец к груди, пошла домой.

Пузан был очень миролюбивым псом. А котенок был настолько мал, что еще не знал, что ему полагается бояться собак. Он пополз по полу, еле-еле перебирая лапками. Пузан ткнул его носом. Котенок пошатнулся и упал. Тогда Пузан разинул свою большую розовую пасть, осторожно подхватил котенка и понес его на свою подстилку. Там он лег, а обмусоленный им котенок уткнулся ему в шею и зачмокал. Пузан удивился, навострил уши, поднял голову, но потом решил, что так и нужно. Когда папа Сеня пришел домой, Пузан лежал на своей подстилке, а рядом с ним спал усыновленный им котенок.

— Еще один! — испугался папа Сеня.

— Папа Сеня! — взмолилась Мака. — Пусть это будет премия за хорошие отметки. Я перешла в пятый класс.

Но на следующий день Маке пришлось получить еще одну премию.