День рождения мертвецов

— Итак, джентльмены, с вашего позволения, у меня есть еще кое-какие неотложные дела. Наслаждайтесь представлением.

Хитрюга дождался, когда Джозеф присоединится к Френсису на улице, и только тогда уставился на меня:

— Сколько ты должен Энди Инглису?

Я повернулся спиной к бару, — кровь стучала в ушах почти так же громко, как музыка. Господи, кажется, все закончилось. Махнул рукой Стиву насчет еще одного стакана воды.

— Очень может быть, что Мальчик-день-рождения жил рядом с Кэмерон-парком, когда был мальчишкой. Так что тебе в твоих поисках придется зайти гораздо дальше, чем на девять лет.

— Эш?

А Кайли на сцене показывала всем, что и как нужно делать: висела вверх ногами, обвив бедрами шест, — и луч софита блестел на ее расшитом блестками бюстгальтере.

— Хватит. Слишком много на сегодня. — Я провел языком по двум качающимся коренным зубам. — Даже для меня.

В соседней кабинке кто-то натужно рыгал. Я плеснул водой в лицо, сделал глубокий вдох и посмотрел на себя в зеркало. Долбаный полудурок. Еще раз плеснул водой, вытерся горстью зеленых бумажных полотенец, вонявших прокисшим молоком. Аромат смешался с вонью от обоссанных полов и горькой блевотины.

Посмотрел на часы — половина одиннадцатого. Скоро у Сьюзан последний выход, и можно будет убираться отсюда к чертовой матери. Пока Джозеф с Френсисом не вернулись.

Самое время глотнуть свежего воздуха.

На двери пожарного выхода красовалось объявление «ДВЕРЬ ОБОРУДОВАНА СИГНАЛИЗАЦИЕЙ», но она все равно была открыта — в зазоре торчал кирпич, чтобы обслуживающий персонал мог по-быстрому выкурить сигаретку. Толкнув дверь, я вышел на темную аллею. Лампа светового сигнала, висевшая над входом, так и не загорелась, только пофыркала и слегка потрещала.

Где-то далеко завыла сирена, проревел полуночный автобус, чье-то пьяное пение, шум драки — явно дрались женщины — и бум-бум-бумканье басов, доносившееся изнутри. Прерывистые стоны занятой делом парочки, спрятавшейся в тени кустов у выхода на другом конце аллеи.

Я сделал глубокий вдох, втянув в себя холодный воздух, и выдохнул наружу белое облачко пара изо рта.

Надо было ехать в Ньюкасл.

Еще серия стонов от укрывшихся в кустах любовников.

Впрочем, и сейчас не поздно. Машина припаркована рядом с клубом — садись и сваливай побыстрее, пока твое искореженное тело не закопали где-нибудь в неглубокой могиле. Как Ребекку.

— Твою мать…

Я провел рукой по лицу.

Никуда я не поеду. Стоило ли сопротивляться последние четыре года, чтобы просто-напросто сдаться и убежать, так и не поймав ублюдка?

Я вытащил телефон и позвонил Роне. С третьего звонка она ответила. Где-то вдалеке грохотал дизель-генератор.

— Шеф?

— Есть новости?

Зевок, заглушивший все остальные звуки.

— Да, простите… Я собиралась вам звонить… Георадару кажется, что нашлось четвертое место захоронения. На этот раз он не уйдет, точно? Четыре тела есть, осталось еще семь.

Восемь. И не так много людей, которые об этом знают: Генри Форрестер, я, Ребекка и ублюдок, убивший ее.

— Другую девушку опознали?

— Одну секунду, я проверю…

Из кустов напротив послышался звук расстегиваемой молнии. Потом донеслись характерные звуки — там явно кого-то имели стоя. И романтическое бормотание.

Я прижал мобильник к груди:

— Эй, вы двое! Почему бы вам не найти другое место?

— Твою мать! — В кустах кто-то лихорадочно завозился, и одна из фигур выскочила из тени. Эндрю, швейцар из «Силвер Леди», суматошно застегивающий ширинку.

— Я был… мы… — Закашлялся. Согнул плечи. Подбородок выступил вперед, как кусок свежевыбритого гранита. — Скажешь кому-нибудь — и я тебе шею на хрен сломаю.

Вытащил из урны пустую бутылку. Резкий удар по стене — и она превратилась в оружие с несколькими заостренными лезвиями.

— Я не шучу, ты слышишь? Одно только слово, мать твою! — Ткнул разбитой бутылкой в мою сторону. Затрясся.

Я отступил на пару шагов, успокаивающе выставил ладони:

— О’кей, Эндрю, я тебя хорошо слышу. Это наш маленький секрет.

Он облизал губы, оглянулся на кусты рядом с входом, бросил бутылку и ломанулся через двери в клуб.

И что это такое было, черт возьми? Этих привратников сумасшедшие тетки, свернутые на знаменитостях, и так каждый вечер бесплатно ублажают. Как-то один мой приятель сказал, что это все из-за галстука-бабочки — напоминает этим леди о Джеймсе Бонде. Но он всегда был слегка придурковатый.

Снова к телефону:

— Рона?

— Я уже хотела было закончить разговор. — Шмыгнула носом. — Это пока еще не подтвердилось, типа того, но нам кажется, что номер два может быть Софи Элфинстоун — пропала в Инвернессе четыре года назад.

— Зубную формулу проверили?

Короткая пауза.

— Не смогли. Он вырвал ей все зубы. — Снова зевнула.