День рождения ведьмы

— Винова-атый! — заложный растянул черные губы в дебильной усмешке и потянул к Айту лапищу с острыми когтями…

— Не трогай, не твое! — серокожий шмякнул фонариком по пальцам мертвяка. — На вот, твою девушку, «букетик»! — серокожий схватил Ирку за волосы, рывком поднял и, будто куклу, сунул прямо в лапы заложного.

И она была ему благодарна! Айт глубоко, мучительно вздохнул…

Мертвяк поглядел на Ирку, и на его сожженном лице нарисовалось что-то вроде идиотского недоумения — он мучительно раздумывал, откуда она взялась, будто раньше ее и не видел. И обиженно захныкал:

— Виноватый! Хочу!

— И-хи-хи, конечно, виноватый! — направляя свет Айту в лицо, глумливо выщерился серокожий. — Если бы вы, господин Великий Дракон, не чувствовали в глубине души вины перед человечком, случайно оказавшимся не в том месте и не в то время, разве смогли б мы привязать к вам этого заложного? Ай-яй-яй, царствующий змей уделяет столько внимания низкоползающим! Эти недостойные Великого Дракона пристрастия весьма не нравятся некоторым твоим… родственникам. А уж как нам-то не нравятся! Это ведь из-за людишек в том селении ты убил одного из моих братьев? — и серокожий смачно, с оттяжкой саданул Айта по перебитой ноге.

Айта снова выгнуло дугой, но даже крик не смог вырваться из перехваченного болью горла. Закричала Ирка, попыталась рвануться… и просто бессильно обвисла в хватке заложного. Отвратительная слабость сковывала хуже кандалов. И все, что она заготовила против проклятого мертвяка — выложенный кладбищенским барвинком замыкающий контур, непреодолимую для мертвых осиновую ограду, — все осталось там, на стройке!

— И-хи-хи! Какой смысл стрелять в крылья, если в людском облике ты вполне обходишься без крыльев. Это мы сначала не додумались — по ногам вернее будет! — снова захохотал серокожий. Он присел на корточки, и его безносая морда нависла над самым лицом Айта. — Жалко, нельзя тебя убить… Но порадовать-то я себя чуть-чуть могу… — и его гибкие паучьи пальцы вонзились в рану на боку Айта. Айта снова выгнуло дугой… но он не издал ни звука.

— Не надо! — шептала Ирка — на крик не хватало сил. — Не надо, пожалуйста, не надо!

Пальцы серокожего сомкнулись на ране снова…

— Не орешь? — задумчиво глядя на содрогающегося от боли Айта, прошипел он. — Брезгуешь? Гордый дракон… А хочешь, я тебе сделаю по-настоящему больно? Смотри сюда! — ударом под подбородок он заставил Айта запрокинуть голову.

Вспыхнул свет. Сперва эта была точка, потом она растянулась в ромб, ромб перевернулся в воздухе… яркий прямоугольник портала возник посреди обычного двора — и в его слепящем свете Ирка увидела две узкие грузовые платформы с плотно уложенными на них ракетными ящиками. Вокруг, то вспархивая над ящиками, то заглядывая куда-то под колеса, суетился призрак в роговых очках.

Ирка даже пафосного ничего говорить не стала — толку объяснять предателю, что он предатель? Призрак сам ощутил ее взгляд. Шарахнулся прямо внутрь ракетных ящиков, точно хотел спрятаться, защитным жестом вскинул перламутрово светящиеся ладошки.

— Я не виноват! — нервно поправляя очки, вскричал он. — Я… Меня заставили! Я… Обязан выполнять приказы!

— Тебе что, призрак товарища Сталина явился? — злобно прохрипела Ирка.

— При чем тут Сталин! — даже обиделся призрак. — Двадцатый партсъезд развенчал культ личности Сталина…

— А ну заткнись! — рявкнул серокожий. — Хватит болтать! Лучше скажи вот этому дракону — где настоящее оружие? Здесь или там, возле завода?

— Здесь, — опуская голову, тихо шепнул призрак. — Там только пустые ящики. Но мы правда ничего не могли с этим сделать!

— И-хи-хи-хи! — плюясь слюной, захихикал серокожий и, наклонившись к Айту, прямо в ухо ему шепнул: — Ничего у тебя не вышло, змей! Эй, загружай! — негромко окликнул он.

Из портала высунулся хвост. Чешуйчатый, гребенчатый, явно драконий хвост… подцепил платформу за торчащее впереди крепежное кольцо — и поволок в портал. Вот первая платформа скрылась до половины, вот втянулась вся целиком, вот за ней покатилась привязанная цепью вторая…

И тогда Айт застонал. Долго, мучительно, будто из него вынимали душу.

— Да-да-да, у нас будет человеческое оружие. И да-да-да, нам помогут твои же собратья-змеи! — сочился мерзкий, тягучий шепот серокожего. — А потом мы их убьем! — совсем тихо шепнул он. — Они думают, что это они так хитро используют нас… И-хи-хи! Мы уничтожим вас всех, до последнего змееныша, за все, что вы сделали! И наш господин будет свободен!

Айт не отрывал глаз от последней платформы, а Ирка беспомощно смотрела в его искаженное болью лицо, и слезы катились по ее щекам.

Черная обгорелая рожа появилась перед ней, закрыв собой весь мир.

— Девушка плачет! — прошамкал заложный и вытянул спекшийся язык, кажется, намереваясь слизнуть слезу…

— Тьфу! — добытая из сумки и спрятанная за щекой последняя горсть барвинка полетела заложному прямо в раззявленную пасть.