День рождения ведьмы

— Он же врет, Шен? — требовательно спросил Тат. — Он сам из наемников Прикованного, он сам…

— Нет, — обронил Шен. — Не врет. Все правда.

В человеческом мире есть детектор лжи. В ирие есть кое-что получше — воздушные драконы. Можно обмануть кучку металла и электродов, но нельзя обмануть воздух. Он иначе трепещет у губ, по-другому откликается на взмах ресниц, когда лжешь. Потому никому и в голову не придет оспорить вердикт воздушного.

— Тогда полная чешуйня получается! Не ирий, а проходная пещера! — растерянно пробормотал Тат.

— Вот оно дело-то какое! По пьяни парень к нам попал! — заключил дядька Гнат — и вновь в его голосе промелькнули нотки сочувствия. — А давайте, господин Змей, я его на деревне оставлю — все же таки з мира наших предков прийшов! Для початку щось просте робыть будет — огород полоть, воду таскать, а там, глядишь, и навчыться…

— Огород? Воду? — Жорик аж подпрыгнул. — Меня родительский огород на даче задолбал, чтоб я еще в другом мире клятые грядки полол?

Дядька Гнат поглядел недобро: несмотря на опасности приграничья и риск попасть под очередную атаку Прикованного, в богатую, да еще и облеченную особым доверием царствующих змеев деревню стремились многие. Разрешение поставить хату дядька Гнат давал не всем: лучшим воинам, необходимым в приграничье, оборотистым торговцам, способным сладить с ушлыми жителями человеческого мира, еще хозяйственных привечал. А тут лайдаку такое предложение сделали — считай, ни за что! — а он кочевряжится.

— Огород не нравится, до города подавайся, — буркнул дядька. А куда еще идти бездельникам? — К сапожникам там, или пекарям, или даже кузнецам… Та кому завгодно! Плату внесешь, они тебя в ученики возьмут, лет пять повчишься, будешь з ремеслом.

— Платить за то, чтоб стать сапожником? — возмутился Жорик. — У нас в таких ПТУ еще и стипендию дают! Деньги!

— То спробуй в Змеевы Пещеры податься, в войско, — устало предложил дядька — собеседник ему надоел. — Покажешь тамошнему воеводе, що умеешь: ежели военному делу обучен, возьмет он тебя. Що правда, переборчивый, змеев сын, навить в юнаки — молодшу дружину — тилькы найкращих берет. — Дядька с сомнением поглядел на парня.

— Никто, — твердо ответил тот. — Никто не станет сперва учиться, чтоб потом тебя в армию загребли! Загребли — пусть сами и учат!

— Ежели у вас такый мир, що за науку, з якои ты потим житы будешь та гроши заробляты, навить платить не треба — задарма дают та ще и приплачуют — навищо ж ты сюды поперся? — взорвался дядька.

— А сами? — огрызнулся попаданец.

— Так у дедов-прадедов наших в граде Китеже орда татарская под стенами стояла! — гаркнул дядька. — Всех бы повырезали, кабы мы волхва не привечали, а тот старого змея — хозяина наших мест дозвався! Змей Китеж озером накрыл, а людей всех на ирийскую сторону вывел!

— Националист ты, мужик! — осуждающе выдал Жорик. — Чем тебя татары не устраивают?

— Ой, трымайте мэнэ, бо не знаю, чим вин мэнэ назвав, але ж я його зараз вбью! — заорал дядька Гнат, и в него немедленно вцепились жена и дочь.

— Всем молчать, — негромко обронил Айт.

И все замолчали. И замерли, будто их заморозили. И сам Айт снова застыл, остановившимся взглядом уставившись перед собой — получалось, что прямо на оранжевого дракона. Оранжевый обливался горячим потом, но стоял по стойке смирно — крылья по швам, хвост в струнку — и не осмеливался даже моргнуть.

Айт глубоко вздохнул, так что из ноздрей его человеческого носа вырвались две струи кипящего пара — и отмер. Его глаза перестали походить на голубые льдинки. Живым, но очень недовольным взглядом он одарил селян:

— Дядька Гнат, вы решили, что обратно в человеческий мир попали? Ждете, что вам не только жизни спасут, но и деревню отстроят?

— Так-так-так, господин Змей, идем-идем-идем! — старостиха немедленно ухватила мужа за рукав и поволокла прочь.

— А як же ж… — дочка потянулась то ли к попаданцу, то ли к Айту.

— Мясным взваром статы хочешь? Не бачишь, господин Змей ось-ось разгневается — вскипятыть! — и подгоняя фартуком, погнала деваху прочь. За ними гуськом потянулись односельчане, только девушки все оглядывались, оглядывались…

Айт подождал, пока селяне отойдут подальше, и повернулся к змеям:

— Доложите о проступке головным драконам своих десяток — и что я вас поймал тоже, — холодно обронил он.

Над уцелевшим лесом разнесся дружный драконий стон. За бензин десятники им бы и так хвосты с шеями завязали, а уж за то, что опозорились перед командующим, Великим Водным, что привел их к победе и сделал героями…

— Нашей чешуей вымостят плац, а потом заставят мыть его языками! — простонал оранжевый.

— Или сперва заставят, а потом вымостят, — безнадежно откликнулся ярко-алый змей.

— Вы еще здесь? — поинтересовался Айт.

— Повиновение Великому! — змеи дружно грянули хвостами и, подняв тучи пепла, взмыли в воздух.

Айт помахал ладонью, разгоняя серый морок.

— А я? — робко поинтересовался Тат.

— У тебя тоже есть командир, — отмахнулся Айт.