День саранчи (сборник)

- Разрешите мне взглянуть на него, мой друг, и я, возможно, смогу ответить на ваш вопрос, - сказал джентльмен в серой шляпе, сидевший через проход. Он слушал с большим вниманием разговор между нашим героем и мальчишкой-разносчиком. - Я работаю в ломбарде, - пояснил он, - и если вы позволите мне осмотреть кольцо, я смогу назвать его стоимость.

Лем передал вышеуказанный предмет незнакомцу, который вставил в глаз увеличительное стекло и внимательно его осмотрел.

- Мой юный друг, это кольцо стоит пятьдесят долларов, - сказал он.

- Стало быть, мне повезло, - сказал Лем. - Мошенник украл у меня только двадцать восемь долларов шестьдесят центов. Мне не нужно лишнего. Я только хочу получить назад то, что у меня украли.

- Вот что мы сделаем, - сказал самозваный брокер. - Я выдам вам двадцать восемь шестьдесят за кольцо и верну его за указанную сумму плюс небольшие проценты, если владелец объявится.

- Это справедливо, - с благодарностью сказал Лем, положив в карман деньги, переданные ему незнакомцем.

Наш герой заплатил за апельсин и съел его с чувством удовлетворения. Тем временем «работник ломбарда» приготовился выходить. Он пожал руку Лему и выдал ему квитанцию на кольцо.

Но не успел незнакомец сойти с поезда, как в вагон ворвался отряд вооруженных полицейских. Лем смотрел на них с большим интересом. Его интерес, однако, сменился тревогой, когда они остановились рядом с ним и один из них грубо схватил его за горло. На запястьях Лема щелкнули наручники. Ему в голову нацелились револьверы.

7

- Вот мы его и сцапали, - сказал командовавший полицейскими сержант Клэнси.

- Но я ничего не сделал, - возразил побледневший Лем.

- Веди себя тихо, радость моя, - сказал сержант. - Ты пойдешь сам или нет? - Прежде чем юноша мог выразить готовность идти, полицейский с силой стукнул его дубинкой по голове.

Лем обмяк на сиденье, а сержант велел своим молодцам вынести его из поезда. Возле станции стоял полицейский фургон. Бесчувственное тело Лема погрузили в «Черную Марию», и она поехала в участок.

Когда спустя несколько часов наш герой пришел в себя, он лежал на каменном полу в камере. В ней было полно сыщиков. Мерзко пахло сигарным дымом. Лем приоткрыл один глаз, подав таким образом сигнал к началу допроса.

- Признавайся, гад, - заорал детектив Гроган и, прежде чем Лем смог открыть рот, ударил его ногой в живот.

- Погоди, - вмешался детектив Рейнолдс, - надо дать парню шанс. - Он нагнулся над распростертым на полу Лемом и с доброй улыбкой сказал: - Малыш, твое дело труба.

- Я ни в чем не виноват! - возопил Лем. - Я ничего не сделал!

- Ты украл бриллиантовое кольцо и продал его, - сказал другой детектив.

- Ничего подобного, - сказал Лем с убедительностью, на которую был способен в данных обстоятельствах. - В поезде вор залез ко мне в карман и уронил туда кольцо, а я отдал его в заклад незнакомому мне человеку за тридцать долларов.

- Тридцать долларов! - фыркнул детектив Рейнолдс, всем своим видом выражая крайнее недоверие. - Тридцать долларов за кольцо, которое стоит больше тысячи! Нет, нас не проведешь. - И с этими словами детектив ударил юношу ногой в ухо.

Наш герой, как и следовало ожидать, снова потерял сознание, и детективы убрались из его камеры, предварительно удостоверившись, что он еще жив.

Через несколько дней Лем предстал перед судом, но ни судья, ни присяжные не поверили его рассказу.

К несчастью, Стэмфорд - город, где арестовали Лема, - захлестнула волна преступности, поэтому и полицейские, и судейские сажали всех подряд. Роковую роль в деле Лема сыграло то обстоятельство, что человек, представившийся ему работником ломбарда, на самом деле был Хирам Глейзер, он же Булавка, хорошо известный в преступном мире. Этот негодяй согласился дать показания в поддержку обвинения и свалил всю вину на нашего героя в обмен на небольшой гонорар от окружного прокурора, который вскоре должен был баллотироваться на перевыборах.

Как только был вынесен вердикт «виновен», все стали обращаться с Лемом самым нежным образом, даже детективы, которые были такими скотами в участке. Исключительно благодаря их заступничеству - они отметили его готовность помочь следствию - Лем получил всего пятнадцать лет исправительных работ.

Нашего героя тотчас же отправили в тюрьму и посадили в камеру - ровно через пять недель после его отъезда из Оттсвилла. Из всего этого неизбежно вытекало, что правосудие срабатывает у нас быстро, хотя, если вдуматься, не всегда справедливо.

Эзекиль Парди, начальник тюрьмы, был с виду суровым, но, в сущности, добродушным человеком. Он всегда лично приветствовал новичков, и Лем не стал исключением.

- Сын мой, путь преступника тяжел, но в твои годы еще не поздно свернуть с этой стези. Не надо морщиться, я не собираюсь читать тебе нотации.

(Лем, собственно, и не думал морщиться - слова мистера Парди носили чисто риторический характер.)

- Присядь-ка на минуту, - сказал он Лему, указывая на стул. - Твои новые обязанности заключенного могут немного подождать, как подождут и тюремный парикмахер с портным.