Дэн Сяопин

Вот тут-то Мао и начал действовать. В середине марта уже в Ханчжоу он созвал расширенное совещание Постоянного комитета Политбюро, на которое пригласил Лю Шаоци и Чжоу Эньлая (Дэн в то время находился в инспекционной поездке на Северо-Западе), а также первых секретарей провинций, автономных районов и городов центрального подчинения. В совещании приняли участие и ряд работников ЦК. То, что они услышали, удивило многих из них. Мао не только обрушился на Пэн Чжэня, У Ханя и У Лэнси за пропаганду буржуазной культуры (последнего он даже назвал «полумарксистом»), но и призвал развернуть классовую борьбу во всех высших, средних и начальных учебных заведениях по всей стране: «В настоящее время большую часть высших, средних и начальных учебных заведений монополизировала интеллигенция, вышедшая из среды буржуазии, мелкой буржуазии и помещичье-кулацкого класса… Это серьезная классовая борьба… Может появиться ревизионизм, ревизионизм исходит именно от этих людей… Надо, чтобы на смену пришли люди молодые, не отягощенные эрудицией (?!), но стоящие на твердых позициях, имеющие политический опыт, решительные… В истории всегда узаконивалось то, что прежде признавалось незаконным… В настоящее время реакционным является то, что не допускает развертывания активности людей, ограничивает их в стремлении совершить революцию… Сейчас всем позволяется требовать самостоятельности, требовать ее у бюрократов… Пусть студенты… шумят… Нужно, чтобы студенты свергли профессоров»¹⁸⁰.

«Председатель в своем выступлении призывал всех… быть решительными и, проводя исторические параллели, требовал, чтобы наши товарищи не малодушничали, проявляли отвагу, а не излишнюю осторожность», — записал после этого в дневнике первый секретарь парткома провинции Хубэй Ван Жэньчжун¹⁸¹. А У Лэнси, совершенно деморализованный, попросил Чжоу Эньлая дать ему возможность выступить с самокритикой: «Критика Председателя [в мой адрес] очень сурова, мне надо полностью разоружиться». Помрачневший Чжоу ответил: «Он критиковал не только тебя, но и нас»¹⁸².

Помимо прочего, на совещании обсуждался вопрос, посылать ли делегацию КПК на XXIII съезд КПСС, который открывался 29 марта. И здесь точки зрения Пэн Чжэня и Мао вновь оказались противоположными. Единственный из всех собравшихся Пэн высказался за поездку, тогда как Председатель категорически отверг такую возможность. «Мы не поедем, — резюмировал он, — оставим [наше] красное знамя незапятнанным, нечего тянуть канитель»¹⁸³. «Предательское поведение» Пэна глубоко возмутило его, хотя вряд ли удивило: первый секретарь Пекинского горкома давно стал для него политическим трупом.

Вскоре после этого он дезавуировал тезисы доклада Пэн Чжэня и распустил «группу пяти по делам культурной революции». В апреле Пэна посадили под домашний арест¹⁸⁴, а вскоре «вычистили» и Лу Динъи. После этого их объединили в «антипартийную» группу вместе с начальником Генштаба Ло Жуйцином и заведующим общим отделом ЦК Ян Шанкунем, снятыми ранее по совершенно другим причинам: на последних повесили, в частности, абсурдные обвинения «в похищении секретных государственных документов и передаче их врагу» (имелись в виду «советские ревизионисты»)¹⁸⁵.

Шестнадцатого мая 1966 года Политбюро от имени ЦК приняло текст специального сообщения всем парторганизациям страны, в котором говорилось о роспуске «группы пяти» и об образовании по решению Мао Цзэдуна новой группы по делам «культурной революции», непосредственно подчиненной Постоянному комитету Политбюро. Во главе ее Мао поставил верного ему Чэнь Бода, советником последнего сделал Кан Шэна, а одним из заместителей — Цзян Цин (в конце августа 1966 года загруженный работой Чэнь уступил пост главы группы супруге Председателя)¹⁸⁶. Именно это сообщение впервые призвало всю партию «высоко держать великое знамя пролетарской культурной революции»¹⁸⁷.

Несколько абзацев этого сообщения, в том числе о создании новой группы по делам «культурной революции», были написаны самим Мао. Главным из них был следующий: «Представители буржуазии, пролезшие в партию. правительство. армию и различные сферы культуры, представляют собой группу контрреволюционных ревизионистов. Они готовы при первом удобном случае захватить власть в свои руки и превратить диктатуру пролетариата в диктатуру буржуазии. Одних из этих людей мы уже распознали, других — еще нет, а третьи все еще пользуются нашим доверием и готовятся в качестве нашей смены. К примеру, люди, подобные Хрущеву, находятся бок о бок с нами. Партийные комитеты всех ступеней должны отнестись к этому с полным вниманием»¹⁸⁸.