День скарабея

Доллары. Видимо, очень даже солидная сумма, поскольку там лежала явно не одна толстая пачка. И даже не один десяток таких. Сергей резко отпрянул от неприятной находки.

* * *

От областного центра добираться на электричке часа два – можно сказать, совсем недолго. На машине – того быстрее, Сергей хорошо помнил времена, когда каждый день ездил в центр на работу. Менее чем за сутки можно добраться и пешком, даже с раненым на руках. Но если так, то Паша – свинья, как бы это ни было грустно. Грустно, что приходится думать так не о постороннем человеке, а о друге.

Лихоманов снял с базы трубку телефона, нажал кнопку. Гудков нет. Плохо. Очень плохо… Мобильник Ирины на туалетном столике…

– Я же сказал: не надо никуда звонить, – донесся раздосадованный голос Паши. – Положи телефон… Нет, дай лучше его сюда.

– С какой стати? Послушай, дорогой, но подобной гадости я от тебя не ожидал. Какого черта ты меня так подставляешь? Зачем ты врешь про каких-то москвичей?

– А почему ты решил, что я вру?

– Банк вчера – это ваша работа?

– Блин!

– Вот-вот. Знаешь, я многое могу понять, и сам, бывало, попадал тоже, но вот так, как ты, я бы не поступил.

– А ты уверен?

– Уверен, Паша. Знаешь, так нельзя – всему есть свои границы.

– Я был уверен, что друзьям всегда помогают. Извини, если ошибся. Но уйти сейчас мы не сможем. Кстати, за беспокойство полагается платить. Даже друзьям.

– Деньги ваши наверняка уже спалились, – проворчал Сергей. – Впрочем, меня это мало интересует. Меня интересует, как бы мне не пойти за соучастие.

– Надо, чтобы никто, кроме тебя, ничего не просек… И твоего сына, – Павел покосился на Егора.

– Я ничего не знаю, – серьезно произнес Егор.

– Женщинам, конечно, ни слова, – подтвердил Сергей. – Но они могут случайно до всего дознаться.

– Тогда надо исключить любую случайность…

Из комнаты донесся протяжный стон, затем послышалась явно тюремная брань.

– Ваш главный? – спросил Сергей.

– Какая разница? – ушел от ответа Павел.

– Ты прав, в данном случае – никакой.

В зал вошла Ирина.

– Где ваш врач, Паша? – нервно спросила она. Мне этот ваш потерпевший совсем не нравится. У него татуировки зоновские – Надежда сказала, что девять куполов на церкви – это он девять лет отсидел… А на плече – полумесяц, на нем – то ли черт, то ли кошка; это ведь тоже что-то означает?

Послышались два женских голоса – Надежда и девушка беседовали на повышенных тонах.

– Эта ваша Карина – так ведь ее зовут? – тоже во всех ваших делах участвует?

– К сожалению, да, – ответил Паша несколько загадочно.

Женщины в комнате Егора, похоже, были уже близки к выяснению отношений. Мужчины почти одновременно перешли туда.

– Да что ты в этом понимаешь? – девица зло сверкала глазами. – По-твоему, если наколки, так он не человек уже, что ли? И что с того даже, если сидел? Сейчас многие сидят, причем большинство ни за что.

– Я кое-что знаю, поверь! – заявила Надежда. – Я, знаешь ли, в прокуратуре одно время работала…

– Так ты что, ментовка, выходит?! – Девица картинно закатила глаза.

– Прекращай, – обратился к ней Паша. – Нам не выбирать, ясно?

– Все равно, мы попали! – заявила девица. – Ты что ж, Котел, не знал, к кому шхеришься? Зачем пургу мел – «свой человек, свой человек»?

– Где врач? – опять задала вопрос жена Сергея. – Если врач не придет через минуту, я сама сообщу в милицию…

Ира ушла из комнаты. В повисшей тишине послышался характерный звук снимаемой телефонной трубки.

– Не работает, – сказала женщина. – Сережа, сдается мне, что твои так называемые друзья обрезали телефонные провода в подъезде… В общем, все. С меня хватит. Я пошла в райотдел…

Не успела Ира нагнуться за туфлями, как Карина кошкой взметнулась от кровати и, буквально влетев в прихожую, схватила Иру за плечи и резко толкнула в сторону от двери. Женщина с трудом удержалась на ногах. Сергей моментально пришел в ярость.

– Ты что же делаешь, дрянь?! – загремел он.

И решительно направился к Карине, чтобы хорошенько влепить по щеке зарвавшейся девице, но резко остановился, потому что та неожиданно выхватила из-под куртки небольшой пистолет.

– Никто никуда не пойдет! – уже знакомым истерическим тоном выкрикнула Карина.

– Лучше не надо, – поддакнул Павел. – Давайте попробуем без проблем продержаться несколько дней… К тебе это тоже относится! – прикрикнул он сообщнице. – Не напрягай людей!

Все замолчали.

– Врача, наверное, не будет, – утвердительно произнесла Ира. – Меня вот что интересует: когда ваш приятель умрет, тогда вы наконец избавите нас от вашего присутствия?

– Врач будет, – возразил Паша. – И наш друг не умрет – его надо обязательно поставить на ноги… Но придется ждать, когда он сможет самостоятельно передвигаться.

– И не только передвигаться, – угрюмо сказала Карина. – Кроме него, никто не сможет отмыть наш хабар… Если с Барином что случится, баксы можно будет выбросить…

– Я бы выбросил твой длинный язык, – зло сказал Павел. Карина бросила на Кутапина тоже не слишком добрый взгляд.

– То есть, что же это получается? Вы, значит, намерены надолго здесь обосноваться? – деревянным голосом спросила Ира.