День смерти

– Вселенная – это одно органическое целое, состоящее из множества взаимозависящих элементов. Каждая часть неотделима от остальных и взаимодействует с ними. Поскольку мы живем отдельно, наша группа представляет микрокосм реальности.

– Не могли бы вы пояснить? – попросил Райан.

– Отделением от мира мы отвергаем скотобойни, химические заводы и нефтеочистительные предприятия, пивные банки и автопокрышки, неочищенные сточные воды. Живя вместе, мы поддерживаем друг друга и духовно, и физически.

– Все за одного.

– Все старые мифы, – улыбнулась Эль, – должны исчезнуть до принятия нового сознания.

– Все-все?

– Да.

– Даже его? – Райан имел в виду проповедника.

– Все.

Я вернула разговор в нужное русло:

– Катрин, если бы ты хотела найти кого-то, где бы ты спрашивала?

– Послушайте, – улыбнулась она, – вы ее больше не увидите.

Девушка снова забрала кружку у Карли.

– Она, наверное, сейчас на Ривьере, намазывает детей солнцезащитным кремом.

Я уставилась на нее. Катрин не знает. Дом ничего не сказал. Она пропустила начало разговора и понятия не имеет, почему мы спрашиваем про Хайди и Брайана. Я глубоко вздохнула:

– Хайди Шнайдер мертва, Катрин. И Брайан Гилберт тоже.

Она посмотрела на меня как на сумасшедшую:

– Мертва? Она не могла умереть.

– Катрин! – резко прикрикнула Эль.

Катрин не обратила внимания:

– То есть она такая молодая. И беременная. Была.

Ее голос звучал жалобно, как у ребенка.

– Их убили меньше трех недель назад.

– Вы не собирались забирать ее домой? – Она переводила взгляд с меня на Райана. Я заметила крошечные желтые точки в зеленых радужках. – Вы не ее родители?

– Нет.

– Они умерли?

– Да.

– Ее дети?

Я кивнула.

Рука девушки рванулась ко рту, потом упала на колено, словно бабочка, не знающая, где присесть. Карли дернул Катрин за юбку, она погладила его по головке.

– Как это могло случиться? То есть я их не знаю, но как кто-то мог убить целую семью? Убить младенцев?

– Мы все уйдем, – сказала Эль, обнимая девушку за плечи. – Смерть – всего лишь ступень в процессе перехода.

– Перехода к чему? – спросил Райан.

Ответа не последовало. Тут к Народному банку на другой стороне Бэй-стрит подъехал белый грузовик. Эль сжала плечи Катрин и кивнула в сторону машины. Потом взяла Карли, встала и протянула руку девушке, та поднялась на ноги.

– Удачи, – пожелала Эль, и обе женщины направились к грузовику.

Я посмотрела им вслед, затем допила колу. Когда искала взглядом мусорную корзину, заметила что-то под скамейкой. Крышка от кружки Карли.

Я вытащила карточку из сумки, нацарапала номер и схватила крышку. Райан с усмешкой проводил меня взглядом, когда я кинулась к грузовику.

Она уже забиралась в кабину.

– Катрин! – закричала я посреди улицы.

Девушка оглянулась, я помахала крышкой. Часы за грузовиком показывали пять пятнадцать.

Катрин заговорила с кем-то внутри грузовика, затем подошла ко мне. Я отдала ей крышку, спрятав под ней визитку. Наши взгляды встретились.

– Позвони мне, если захочешь поговорить.

Девушка молча развернулась, ушла обратно и залезла в фургон. Когда они проезжали по Бэй-стрит, в кабине я увидела светловолосую голову Дома.