День собаки

Мужчина, что стоял рядом, посмотрел на меня с добротой, которая не предназначалась ни мне, ни моим пальцам, инстинктивно вцепившимся в его руку, с жестокой одухотворенной добротой, которая ни в ком не нуждалась. Он сказал: «Я позвоню» — и скорым шагом направился к ближайшему телефону, который находился в сотне метров. Я мельком взглянула на женщину в красном: она плакала, крепко прижимая руки к груди, словно хотела задушить себя. Я было направилась к ней, но тотчас поняла, что ей я тоже не нужна. Слишком она красивая, чтобы в ком-нибудь нуждаться. Тогда я вернулась в машину, и мама сказала мне: «Ничего не поделаешь». Бедная мама, подумала я и почувствовала, что после этих слов я освободилась. Я больше не буду ее ненавидеть, бороться с ней, мне стало жаль ее. Бедная мама, она не знает, что все еще можно сделать, даже если надежда тает на горизонте, словно тень загнанного зверя. Я прижимаю собаку к себе и шепчу: «Давай, Анна, я с тобой, ты спасешься, моя красавица, моя храбрая». Я среди всех этих людей, беспокоящихся и якобы зовущих на помощь, я одна несу Анну в своем сердце. У меня теперь такие же сильные мышцы, как у нее, безошибочный инстинкт ведет меня, я знаю, что она справится, знаю. Я не плачу, исчезли слабость и немота, открылось второе дыхание, у меня теперь стальные мышцы и воля, которая вытащит меня из этого ада. И терпения у меня хватит, чтобы бежать, пока не появится выход. Люди будут кричать, глядя, как я убегаю с автотрассы. Словно высший инстинкт уверенно поведет меня, не оставляя позади ничего, кроме удивленных и взволнованных возгласов. Я так прекрасна в этом беге: стройные длинные ноги, умное и спокойное лицо, уравновешенная сила. Я осознаю, что могу умереть, но бегу, к жизни ли, к смерти ли, одинаково уверенно. Я бегу в поисках своего хозяина, мужчины моей жизни, того, кто всегда любил и любит меня, понимает, ищет и войдет скоро в тот туннель, который отворяет мой папа — вверху или внизу, где бы он ни был, — своими длинными, худыми руками, простертыми вперед, как у сфинкса. Мой бег вызовет всеобщее восхищение, и, даже если я умру, тот мужчина все равно обратит на меня внимание. Ибо, увидев столь храбрый бег и мое безжизненное окровавленное тело на обочине автострады, он подойдет ко мне, и, пересилив свой страх, осторожно повернет меня и прочтет: «Анна». И узнает, что я умерла, пытаясь соединиться с ним.