День состоит из сорока трех тысяч двухсот секунд: Рассказы

Питер Устинов ДЕНЬ СОСТОИТ ИЗ СОРОКА ТРЕХ ТЫСЯЧ ДВУХСОТ СЕКУНД: Рассказы

Питер Устинов — штрихи к портрету

Наверное, вам, читатель, известно, что среди множества дефиниций нашего XX века есть и такая — «век специализации». Переизбыток информации, знаний, профессиональных требований, как явствует из этого определения, строго ограничил деятельность людей, даже самых талантливых, жесткими, конкретными рамками. Дарования всесторонние, универсальные, согласно пророчествам теоретиков, обречены исчезнуть, как мамонты.

Не будем оспаривать теорию. Допустим: личности универсальные и эту свою универсальность реализующие, которые все же появляются время от времени, суть исключения, подтверждающие правило. И в число таких исключений внесем, не колеблясь, автора книги, которую вы держите в руках, — Питера Устинова. Судите сами: актер, с успехом снявшийся более чем в полусотне фильмов (дважды за лучшее исполнение мужских ролей удостоенный премии «Оскар») и создавший десятки персонажей на театральной сцене; режиссер, ставивший нашумевшие фильмы и спектакли — в том числе по собственным сценариям и пьесам (напомню: последняя его, девятнадцатая по счету, пьеса «Десятая Бетховена», где он перенес в наше время великого Немецкого музыканта и сам сыграл его роль, стала «гвоздем» лондонского театрального сезона и выдержала более ста представлений); автор, режиссер и участник телепрограмм, оригинальных и острых, не раз отмеченных премиями; мастер устного рассказа — его «театр одного актера» часами держит в напряжении аудиторию, заставляя смеяться до упаду самых серьезных и невозмутимых…

Прерву на минуту наш перечень. Здесь уместно добавить два слова об одном из проявлений таланта Питера Устинова — его комическом даре. Ирония, юмор, сарказм по-разному преломляются в искусстве. У одних авторов, да и исполнителей тоже, они становятся как бы самоцелью — развлечь во что бы то ни стало, рассмешить, позабавить. Но часто смех обретает функцию иную — критическую, обличительную. Послушаем самого Устинова. «Комедия, — утверждает он, — просто один из способов оставаться серьезным. Честно говоря, это единственный известный мне способ оставаться серьезным». Слова его искренни, в «серьезности» юмора Питера Устинова — применительно и к рассказам, которые вы намерены прочитать, — убеждаешься сразу. Равно как по мере чтения все сильней проникаешься притягательной силой его юмора, весьма трудно определимой, но явственно ощущаемой, которую рецензент одной из устиновских книг ненаучно, но зато, на мой взгляд, верно назвал «очарованием»…

Вернемся, однако, к первоначальному предмету нашего разговора и, упомянув еще об Устинове — живописце, мастере сценографии и театрального костюма, назовем, наконец, Устинова-писателя. Он автор не только рассказов — ироничных, порой язвительных, проникнутых поистине чеховской добротой и вниманием к «маленькому человеку» и неприятием социальной несправедливости, лицемерия, стяжательства, — но и романов. Приведу как пример лишь два из них: «Крамнэгел», [1]в чем-то, мне кажется, созвучный творениям «старых» классиков Г. Филдинга, Т. Смоллетта (мотив «путешествия», нарочитая подчас обнаженность сатирического приема и проч.), и второй — своеобразную, полную иронии и парадоксов романизированную автобиографию «Уважаемый Я».