День совершенства

— Делай только то, что я тебе скажу. Если говорю: «Стоп, поправь себе сандалию», ты останавливаешься и поправляешь. Мы будем проходить мимо сканеров не отмечаясь. Ты раньше так делала, теперь тебе предстоит делать то же самое.

— Мы сюда не вернемся? — спросила она.

— Нет. Мы уезжаем далеко отсюда.

— Тогда тут есть фотоснимок, который мне хотелось бы взять с собой.

— Бери. Я же сказал: возьми все, что ты хочешь.

Она подошла к письменному столу, выдвинула ящик и порылась в нем.

«Фотография Короля? — гадал он. — Нет, Король — часть ее болезни. Вероятно, кто-то из родных».

— Где-то здесь, — бормотала она, нервничая, что показалось Чипу подозрительным.

Он быстро подошел и оттолкнул ее. «Ли РМ. Пистол. 2вело», — было написано на дне ящика. В руке у нее был карандаш.

— Я стараюсь тебе помочь, — объяснила она.

Он понял, что сейчас ударит ее, однако сдержался. Но сдерживать себя не следовало — это дало бы ей уверенность, что он не причинит ей боли. И он влепил ей пощечину.

— Брось-ка эти штучки! — сказал он. — Разве ты не понимаешь, как серьезна моя болезнь? Ты умрешь, и, быть может, вместе с тобой умрут десятки других номеров. Вот что будет, если ты позволишь себе еще раз что-нибудь в этом роде!

Маттиола смотрела на него широко раскрытыми глазами и дрожала, держась рукой за щеку.

Его тоже трясло от сознания, что он причинил ей боль. Он вырвал у нее карандаш, зачеркнул написанное, забросал бумагами и сверху кинул ее записную книжку. Бросил карандаш в ящик и задвинул его, взял ее за локоть и подтолкнул к двери.

Они вышли из комнаты и двинулись по коридору. Чип держал руку в кармане, не выпуская из нее пистолет.

— Перестань дрожать, — сказал он. — Я ничего тебе не сделаю, если будешь выполнять мои требования.

Они спускались на эскалаторе. Навстречу им, на параллельной лестнице, ехали два номера.

— И ты, и они, — показал он. — И вообще все, кто попадется навстречу, — все будут убиты.

Она промолчала.

Он улыбнулся номерам, они улыбнулись в ответ. Она им кивнула.

— Это мой второй переезд за этот год, — сказал он ей.

Они миновали много пролетов и ступили на последний эскалатор, ведущий в вестибюль. Три номера, из них двое с телекомпами, стояли, беседуя, около сканера у одной из дверей.

— Теперь без шуточек, — напомнил он ей.

Они спускались, отражаясь в темном стекле окна. Номеры продолжали разговаривать. Один из них поставил свой телекомп на пол.

Чип с Маттиолой сошли с эскалатора.

— Погоди минутку, Анна, — сказал он. Она остановилась и повернулась к нему.

— Мне ресница попала в глаз, — сказал он. — Есть у тебя салфетка?

Она пошарила рукой в кармане и отрицательно покачала головой.

Он нащупал одну под пистолетом, вынул и дал ей. Он стоял лицом к заболтавшимся номерам и одной рукой держал глаз широко раскрытым, другую руку опять опусти в карман. Она приложила салфетку ему к глазу. Дрожь ее не унималась.

— Это всего-навсего ресничка, — сказал он. — Нервничать не из-за чего.

За ее спиной номер поднял свой телекомп, и все трое обменялись рукопожатиями и поцеловались. Двое с телекомпами дотронулись до сканера. «Можно», — моргнул он дважды. Оба вышли из здания. Третий номер, мужчина лет двадцати пяти, направился в сторону стоящих Чипа и Маттиолы.

Чип убрал руку Маттиолы.

— Все в порядке, — сказал Чип, моргая. — Благодарю, сестра.

— Вам не нужна помощь? — спросил номер. — У меня специальность 101.

— Спасибо, не надо, это была ресничка, — сказал Чип. Маттиола пошевелилась. Чип взглянул на нее. Она молча положила салфетку к себе в карман.

Номер, взглянув на дорожную сумку, пожелал им счастливого пути.

— Благодарю, — сказал Чип. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — сказал номер, улыбаясь им.

— Спокойной ночи, — сказала Маттиола.

Они направились к дверям и в стекле увидели отражение номера, вставшего на бегущие вверх ступени.

— Я близко наклонюсь к сканеру, — сказал Чип. — А ты тронь его, но не панель датчика, а его край.

Так они выбрались на улицу.

— Пожалуйста, Ли, — просила Маттиола. — Во имя Братства, давай вернемся и поднимемся в медцентр.

— Помолчи, — сказал он.

Они свернули в проход между зданиями. Темень тут была гуще, и он достал фонарь.

— Что ты собираешься со мной сделать? — спросила она.

— Ничего, — сказал он, — если ты опять не вздумаешь выкинуть со мной какую-нибудь штуку.

— Зачем я тебе нужна?

Он не ответил.

На пересечении проходов между зданиями стоял еще один сканер. Рука Маттиолы потянулась было кверху. Чип перехватил ее руку:

— Ни-ни!

Они прошли мимо, не отмечаясь. У Маттиолы вырвалось горестное восклицание, и она произнесла упавшим голосом:

— Ужас!

Велосипеды стояли прислоненными к стене там, где он их оставил. В багажной корзине одного из них была укреплена завернутая в одеяло сумка и в нее втиснуты унипеки и фляга с питьем. Одеяло также прикрывало и корзину на втором велосипеде; он положил в нее сумку Маттиолы и обернул ее одеялом, проделав это весьма тщательно.

— Садись, — сказал он, придерживая ее велосипед.

Она села, взявшись за руль.