День цветения

— Ты угрожаешь, маленький человек, — дошло, наконец, до вампира, — но я тоже могу быть злым, и… и злым. Скоро могу быть. Колдун научит меня, и я…

— Какой еще колдун?

Пауза.

— Святый Боже, — я зажмурился, — Альсарена, сознайся сразу. Я уже понял, здесь у тебя богадельня для увечной нечистой силы. Немного прихворнувший вампир, колдун с насморком, кто еще?

— Еще Маукабра, — прошептала сестра.

— Маукабра? Дракон, что ли?

— Она не дракон.

И тут я расхохотался, потому что ничего умнее придумать не мог.

— А подагрических чертей у вас не водится? Ведьм с прострелом? А? Нет?

Они тревожно переглядывались. Цирк да и только. Жаль, никому рассказать нельзя.

Тот, Кто Вернется

Я — не Аррах. Не Аррах. Нет. Я — Иэсс. Прости, Таосса. Лассари мой Наставник. Я — не лекарь. Не целитель. Я — наследник крови. Нож в броске. Наследник крови. Тот, Кто Вернется.

Черные глаза в густой мелкой сеточке морщин видят меня насквозь.

— Ты ломаешь себя, аинах. Твоя Мать по крови — я.

Да, Таосса. Радвара-энна говорила — дар знахарский от Сущих, Косорукий из Больших Таолорских говорил — Милостью Богов Целитель, что ты делаешь, парень, ты губишь себя… Да, Таосса. Но кровь — зовет. Я — Тот, Кто Вернется.

— Ты ломаешь рахра, Эрхеас, — почти не шевелятся губы.

Легкий Ветерок была — Аррах. Йерр — рахр лекаря. Не будь я тоже — Аррах, не стать бы нам с Йерр эрса. Знаю. Но кровь зовет, Таосса.

Я ничего не говорю тебе. Ты все знаешь сама. Старая мудрая Таосса.

— Твоя боль болит у меня, аинах, — сухонькие пальцы, что дарят жизнь, легко касаются моего виска, — Здесь выпадет снег, аинах. Скоро. Убьешь в себе Аррах — что останется, Эрхеас?

Пустая оболочка. Бурдюк из-под выпитого вина. Не выпитого. Вылитого. На землю. Красного тлишемского вина.

— Останется — Дело.

А мне все равно не выжить, Таосса. Ни мне, ни Йерр без меня.

Таосса качает головой.

— Аррах будет сопротивляться. Аррах отомстит.

— Сколько у меня времени?

— Не больше пяти гэасс.

— Я успею."

Прошло всего три с половиной гэасс, Таосса. Снег выпал, ты права. В первый же год за пределами Аххар Лаог выпал снег, Таосса. Весной.

С тех пор я прячу виски, благо волосы достаточной длины. Гиротская прическа — свободный хвост.

Но рассудок мой пока еще при мне. И с Йерр пока ничего не случилось. Ведь, если онгер уходит из Аххар Лаог, рахра убивают не для уязвления онгера. Рахру трудно без своего Гэасс. Рахр долго так не выдержит. Так что мы оба — неправильные.

Неправильные, да. Старый говорил — все равно Темнота. Чуть раньше или чуть позже. Нас должно быть много. Но нам хорошо эрса. Нам больше никто не нужен.

И мне никто больше не нужен, златоглазка.

Почесал ее лоб, легонько дернул за ухо. Гибкий хвост мягко обвил мою шею.

Маленькая Липучка, Эрхеас. Маленькая Липучка и собаки. И еще один. Чужой. Не Липучка. Не аинах. Лента.

Воин? Взрослый?

Да. Взрослый. Молодой и сильный. Не Аррах, не Саор. Иэсс. Да. Иэсс.

Кто это может быть? Маленькая Марантина ведет кого-то, показать подозрительного бродягу-некроманта?

Они идут сюда, девочка?

Сюда. Большая Липучка пошла встречать. Они там, внизу.

Не понимаю. Почему Иргиаро пошел встречать этого чужого? Почему Маленькая Марантина решила показать еще и Иргиаро? А может, этот чужой — игрок? Иэсс — скорее всего — игрок. Может…

Пожалуй, нечего рассиживаться, ожидая гостей. Совершенно ни к чему принимать их в стенах Орлиного Когтя. На улице я, по крайней мере, смогу играть с этим чужим.

Оставайся здесь, девочка.

Я вышел на улицу, обогнул угол и увидел две собачьи фигуры. И три человечьих…

Маленькая Марантина. Иргиаро. И — третий. Ростом с Маленькую Марантину, даже пониже, тощенький, большеголовый…

Иэсс. Лента. Вот, значит, как. Паучий внук. Маленький Паучонок. Вот как, значит.

Что ж, Паучонок. Покажи зубки.

Я двинулся к ним, чуть прихрамывая. Ненавязчиво, но — обозначая.

Иргиаро услышал меня — обернулся, за ним — остальные. Маленькая Марантина замахала рукой, пошла навстречу.

— Добрый день. Позволь познакомить тебя с моим братом, — взяла меня под руку.

Иллюстрация к Игровке — это мой пациент. Он очень плохо ходит.

Слишком явно, Альсарена Треверра. Пережимаешь.

— Как сегодня твоя нога?

— Получше.

Мы подошли к Иргиаро и Паучонку. У Паучонка были светлые широко распахнутые глаза, тоненькая детская шейка высовывалась из ворота черного кальсаберитского плаща. Очень трогательно. Я бы купился, Паучонок, не предупреди меня Йерр.

— Познакомься, пожалуйста, это — Рейгред Треверр, мой младший брат.

— Очень приятно, — Рейгред Треверр воссиял восторженной улыбкой.

Иллюстрация к Игровке — будь моя воля, я бы бросился тебе на шею, но ты все-таки — колдун…

— А это — Тот, Кто Вернется, практикующий маг. Познакомься.

Паучонок вежливо поклонился.

— К твоим услугам, Рейгред Треверр. Что привело тебя ко мне? — осведомился практикующий маг.

— На самом деле, я пришел поговорить с Мотыльком, — Паучонок снова улыбнулся, — Но очень рад, что встретил тебя. Пусть тебя не смущает мое облачение, — провел рукой по черному плащу, — Я еще даже не послушник, и поэтому… — чуть помедлил, — имею право на собственное мнение.