День в дождливом декабре

– Не нужен, – спокойно ответил второй. – Мы приняли антидот, прежде чем выйти под дождь. Суточную дозу. Но за предложение спасибо.

Первый уже щелкал допотопным передатчиком, пытаясь наладить связь.

– Боже, – третий, оторопев, смотрел на окно. На деревце в слишком тесном горшке. – Это же… Силы небесные, что это?!

Морочница кокетливо расправила листья. Первый цветок уже распустился, огненный, как перо жар-птицы; три новых бутона тревожно алели.

– Не «что», – дотошно поправил старик. – «Кто».

– Но… Но цветущая морочница смертельно опасна!

– Очевидно, нет, – подал голос второй. – Я подозревал, что нас ждут на этой планете сюрпризы.

Старик вгляделся:

– Господин Герондаки? Вот уж не ожидал…

– Откуда вы меня знаете?

– Первые ролики «Герона». Тогда вы сами рекламировали свою компанию. У меня хорошая память на лица.

– Ну что ж, рад встрече, – господин Герондаки, основатель, владелец и генеральный директор крупнейшей в метрополии фармацевтической компании, протянул старику руку. – И вдвойне рад, что ваш губернатор не поднапряг свою память. Признаться, я не ожидал, что кто-то еще помнит… прокол, серьезный прокол! Я ваш должник, господин…?

– О, у нас здесь не принято церемонничать. – Старик наконец-то поставил бутыль и ответил на пожатие. – Александр. Можно просто Алекс. Что занесло вас в эту глушь?

– Морочница, – честно ответил Герондаки. – Разумеется, морочница. Ваша колония, Алекс, ведет странную политику. Вы владеете сырьем, перевернувшим всю жизнь человечества. Вы сидите на золотом дне. Да что я говорю – на золотом! Золото – пыль по сравнению с этим, прах, никчемный мусор! Вы могли бы…

– Нет, – перебил гостя Александр. – Не могли бы. Я понимаю, о чем вы, господин Герондаки. Но вы не знаете главного.

– Это я уже понял. Ваш губернатор, Алекс, явно не хотел выпускать нас из Зурбагана. Так расскажите мне, Алекс. Чего мы не знаем?

Старик протянул руку, осторожно погладил пылающий алым и золотым лепесток. Золото и кровь. Кровь и золото. От начала времени до скончания веков…

– Они разумны.

– Ч-что?..

– Сырье для ваших препаратов – лепестки. Опавшие лепестки, потому что цветущая морочница смертельно опасна. По официальной версии. На самом деле… да и на самом деле. Вы тоже станете, я думаю, смертельно опасны, если вам попытаются вырвать глаза или оторвать уши. Мы встретили иной разум. Понимаете? Сто пятьдесят лет, полтора века назад человечество встретило иной разум! Да, не сразу поняли. Но… лет сто, наверное, как в Зурбагане об этом знают.

– Сто лет? Лисс?!

– Да. Лисс. У вас тоже хорошая память, господин Герондаки. Списали на бунт, беспорядки.

– А на самом деле?

– Они… общаются? – перебил научный консультант. – Контакт… был?

Герондаки бросил на подчиненного короткий острый взгляд и подошел к окну.

– Был, – вздохнул старик. – Там, в Лиссе. Они любят поболтать, морочницы. Любопытные. Намного любопытнее нас. Зурбаган взвесил «за» и «против» и предпочел знаниям прибыль. Сомнительной пользе контакта – верняк бессмертия. Мечта против мечты…

– Но как же так… – Дрожащие пальцы потянулись к огненно-золотому цветку.

– Не надо их бояться. Вы ведь научник, верно? Вам будет интересно. Глядите, сейчас раскроется еще цветок. Расцветание – это важно для них, как… не знаю даже, с чем сравнить. Роды, возможно? Сейчас она занята только цветком. Но потом – ей будет интересно познакомиться с новым человеком. Я в последние годы стал не слишком приятным собеседником.

– Но… за сто лет как никто не узнал?

– От кого? Чужих не пускают дальше космопорта, а свои…

– Бессмертие, – кивнул Герондаки. За окном шел дождь, тонкие струйки пробивались сквозь рассохшуюся раму, и корни морочницы жадно тянулись им навстречу. – Слишком сладкий кусок, чтобы рисковать. Понимаю, понимаю… так значит, губернатор… Скажите, Алекс, вы согласитесь помочь «Герону»?

Старик посмотрел в молодое лицо своего ровесника и медленно покачал головой.

– Почему?

– Я наслышан о «Героне». Изменится только одно: там, где раньше брали понемногу, будут грести лопатой. Скажете, нет?

– Во всяком случае, мы их изучим! Мы… вы же сами сказали – контакт…

– Вам лучше уйти, господин Герондаки. Вы своего все равно добьетесь – но без меня.

Морочница одобрительно зашелестела.

– Шеф, связь есть, – крикнул из-за двери пилот.

– Иду!

Кровь и золото, снова подумал старик. Рука привычно нашарила бутылку. Будь они прокляты, эти истинные ценности сытого человечества.

– Алекс.

Старик обернулся. Выстрел прозвучал не громче шелеста морочницы; еще живое тело отбросило на подоконник, алая капля брызнула на золотой лепесток.

– Господа, поздравляю. – Герондаки широко улыбнулся. – Нам есть что сказать бывшему хозяину этой мокрой дрянной планетки. Пойдемте. Не забудьте растение.

Научник кивнул, опасливо подхватил горшок с морочницей. Пилот поднял бутылку, встряхнул, нюхнул, отбросил:

– Ну и дрянь.

Задребезжали стекла: рядом со станцией садился корабельный катер. Обожженный кровью лепесток опал, провожаемый неслышным вздохом.

– А… этот?

– Оставим дверь открытой. Дождь все сделает за нас.