Мистер Боб Палмер надеется завоевать благосклонность Бетси, щегольнув новым костюмом. Но тут несчастья начинают сыпаться как из рога изобилия: сперва он наступает на ногу своей даме, затем сбивает соседний стул. Другой денди, мистер Мопстафф, обнаруживает дыру в чулке прямо перед выходом. Он в панике – теперь опоздание на светский раут обеспечено:
Третий денди, мистер Кафф[873]
, уронив носовой платок на балу, не может поднять его, так как тугой корсет не позволяет нагнуться. Те же корсеты мешают поужинать после танцев, и модники остаются голодными. Один из них падает в обморок на руки своей бабушке; и в довершение всех бед на обратном пути с бала карета переворачивается… Тем не менее веселая компания ждет новых приглашений: «на следующем рауте мы опять увидим этих денди», – жизнерадостно заключает рассказчик[874].Надо сказать, что в тот период денди, разодетые по моде «бабочка», видимо, и впрямь давали повод для пародий. Нам, однако, приходится говорить об этом очень осторожно, потому что сатир и карикатур осталось гораздо больше, чем реальных документов[875]
. Но, к счастью, кое-какие документальные свидетельства все же уцелели: к ним относятся дневники и альбомы.Дендистские дневники для историков – наиболее ценный и в то же время редкий жанр. Большинство денди XIX века вели не дневники, а альбомы, в которых писали стихотворения и делали рисунки как они сами, так и все знакомые. Джордж Браммелл был владельцем такого альбома, но свои дневники он уничтожил, хотя издатели ему предлагали их опубликовать за большие деньги. Браммелл отказался, он предпочел попасть в долговую тюрьму, но не скомпрометировать своих друзей. Некоторые франты вели записи своих расходов на одежду, что теперь позволяет восстановить экономические аспекты моды[876]
. Другие фиксировали скорее события светской жизни, анекдоты и мнения. Вот настоящий дневник денди[877].Дневник денди
«Сентябрь 1818 г., суббота. Проснулся в двенадцать, с дьявольской головной болью. На будущее: не пить регентский пунш после ужина. Зеленый чай помогает бодрствовать.
Позавтракал в час. Почитал "Морнинг Пост" – самая лучшая газета из всех: всегда много юмора, хорошие новости, приятный стиль.
Вызвал портного и мастера по корсетам – заказал короткий утренний сюртук последнего парижского фасона, с воротником “а-ля гильотина”, оставляющим шею сзади открытой; пару панталон из толстого сукна с полосатой отделкой; пару камберлендских корсетов со вшитым китовым усом. Предупреждение неосторожным: последний корсет лопнул, когда я наклонился, чтобы поднять перчатку леди Б. Герцог К. был настолько вульгарен, что засмеялся и осведомился, используя морские словечки, не нужно ли мне подтянуть снасти. Шутка с бородой, позаимствованная у газетных остроумцев. Спросить: кто такой Том Браун? Не встречал его ни у Лонга, ни в Кларендоне.
Три часа. Поехал на прогулку в двуколке. Покатался по улицам Пэл-Мэл, Сент-Джеймс и Пикадилли. Вылез у Гранжа, мне сообщили, что термометр в холодном погребе показывает 80 градусов. Поразительно! Выпил три стакана пунша и один – ликера кюрасао “фантазия принца”, как его называет П.П., по-своему острослов.
От пяти до семи. Оделся для вечера. Пообедал в полвосьмого “наедине с самим собой”, как говаривал старый герцог Камберлендский, – отличный обед, в лучшем стиле Лонга, а именно: черепаховый суп, на закуску – палтус, далее – котлеты по рецепту повара из Карлтон-Хаус, следующее блюдо – молодая индейка и пирог с абрикосом. Десерт: ананас и вишневая наливка.
Выпил два стакана регентского пунша со льдом и пинту мадеры. Поехал в оперу в приподнятом настроении – но забыл, что в субботу спектакль кончается до двенадцати. На будущее: в субботу обедать в семь часов.