Дендрофобия

И каким бы великим не был тот политик, но никто ему не доверит штукатурить «стены древнего Кремля». Потому что это будет началом какого-то совсем нехорошего безумия. Там соберут «консилиум» профессионалов по архитектуре, строительным работам, которые выяснят отчего и почему кладка «сбросила» штукатурку, да нет ли каких микроскопических трещин или намёка на внутренние разрушения. И всё это признак того, что пока в Кремле есть хорошие хозяева, комендатура, обслуживающий персонал там не напрасно хлеб едят. А там, где бабы на субботниках подпирают то, что давно сносить пора, чтобы оно ещё хотя бы до следующего субботника простояло, хозяев нет, не было и, видимо, уже не будет НИКОГДА. Там всем, кто по должности обязан заботиться о благоустройстве вверенного им города, глубоко безразличен и сам город, и уж тем более его благоустройство. И занимаются они чем угодно, но только не своим городом – они его вообще своим не считают.

Мне иногда говорят: чего ты такие мрачные вещи описываешь? Написала бы, в самом деле, что-нибудь весёлое! Но у меня уже давно утрачено понимание, что в нашей жизни есть весело, а что – мрачно. Например, над произведениями Михаила Зощенко принято смеяться, а мне почему-то грустно. Ведь он ужасные вещи описывает, даже трагические! Самое ужасное, что герои его рассказов никуда не делись и в наши дни, и нисколько не изменились за эти годы: теперь их пошлость и ограниченность с успехом эксплуатируют другие сатирики Михаилы.

Мне тут один случай рассказывали, прямо-таки «задорновский». Приходит некая старушка в Правление какого-то безымянного совхозика в пять улочек, чтобы получить там справку, что у неё в этом совхозике никогда не было частного огорода. Это её из районного управления регистрации «отфутболили», когда она решилась приватизировать свой домишко на шести сотках в соседней деревне, где она, собственно, и проживала всю жизнь. Спокойная такая старушонка, за всю жизнь ни разу не чудила, хотя жизнь у неё очень непростая была. И вот приходит она в это трёхэтажное Правление, а там таблички на дверях: «Ведущий специалист по благоустройству», «Второй заместитель старшего ответственного по архитектуре и градостроительству». На улицах не видно ни одного здания, к которому можно было бы употребить термин «архитектура». Что тут посреди ухабов и рытвин называют «благоустройством» – вообще не ясно. Неужели вот эти покосившиеся хрущёвки с отваливающимися балконами? А специалисты сидят. И хорошо сидят, доложу я вам. И не просто специалисты, а даже ведущие! То есть подразумевается, что есть ещё и не ведущие, а просто специалисты. Есть второй заместитель какого-то «старшего ответственного». Значит, имеется и первый заместитель, и младший или просто ответственный за весь этот бардак с гнилыми сараями и редкими кусками ломаного асфальта на дорогах. У Правления, правда, отутюжена асфальтовая площадка для великолепных авто этих самых «специалистов по благоустройству и градостроительству».

В известном монологе Аркадия Райкина упоминаются завсклад, директор магазин, товаровед, с которыми надо было дружить в советское время, чтобы раздобыть дефицит. Теперь на смену этим всесильным завкомам, домкомам и парткомам пришли «более понятные» развёрнутые названия типа «Отдел по обеспечению населения социально-экономической помощью и постановкой на учёт по инвалидности» или «Комитет по поддержанию городского хозяйства для улучшения дорожного строительства и ремонта». Заучить эти названия человеку со средними способностями невозможно.

Старушка пока в очереди сто сорок восьмым номером сидела, так всё эти таблички на дверях разглядывала, очёчки одевала и снимала, всё думала: не зрительный ли это обман. Потом, когда убедилась, что не обман, начался у неё приступ то ли смеха, то ли рыданий. Как прыснула, так и не смогла остановиться. Только пальцем тычет на эти таблички и на окно, где красуются результаты деятельности «специалистов», чтобы окружающим объяснить причину истерики. Вслед за ней точно так же начали сотрясаться от смеха и другие граждане в очереди за справками типа «предъявитель сего никогда не был верблюдом в совхозе таком-то (за все другие совхозы не ручаимси)». Повыскакивали специалисты, как ведущие, так и их заместители (младшие и старшие), испугались, тоже то ли рыдать, то ли хохотать принялись. Начался классический массовый психоз. Вызвали три машины Скорой помощи – все, какие в районе были. Врачи кому успокоительный укол сделали, кому и пары оплеух хватило. Но закончилось всё довольно-таки мирно. Старушка, правда, померла. От смеха – и такое бывает. То есть домишко свой так и не успела приватизировать, поэтому отошёл он государству. Точнее, специалистам этим. По благоустройству и прочему расстройству городов наших.