Денетория: Вторжение аргондцев

На следующее утро в королевском дворце было не протолкнуться. Всюду носились в разные стороны слуги с едой и одеждой для господ, из кухни доносились соблазнительные запахи жареного мяса. Собственно, именно эти запахи и разбудили Килана. Проснувшись, он аккуратно повернулся на спину, и, убедившись, что Виэтвена ещё спит, потихоньку выскользнул из-под одеяла, и вышел из спальни в коридор. Легонько притворив дверь, король Денетории развернулся и упёрся взглядом в своё отражение. От неожиданности Килан вздрогнул, ещё сонному ему потребовалось некоторое время, дабы вспомнить, что он сам попросил слугу вчера вечером перенести это зеркало из западного крыла дворца сюда, дабы Виэтвена каждое утро могла любоваться собой. Усмехнувшись своей забывчивости, Килан подошёл вплотную к наполированной поверхности зеркала и внимательно посмотрел на своё отражение. Перед ним стоял статный человек, лицо которого покрыла лёгкая сеть морщин, а волосы были побиты изрядным количеством седины, лишь одно в лице Килана со временем не изменилось – глаза они были такими же ясными, как и двадцать лет назад.

Наконец оторвав свой взгляд от зеркала, правитель Денетории боковым коридором, дабы не пугать слуг (они и так были по уши в работе), пробрался в гардеробную, и, одев один из своих парадных костюмов, вышел наружу и обомлел. Королевский сад было просто не узнать. Церемониймейстер короля Дорак, пообещал Килану что к празднику Первого Дня Лета, он так украсит сад, что все гости останутся довольны. И вот, потратив на его украшение всю ночь, ни разу не сомкнув глаз, Дорак по мнению Килана с лихвой справился с этой задачей. Ещё несколько минут полюбовавшись садом, король спустился вниз и двинулся на поиски своего церемониймейстера. Последнего он нашёл весьма скоро – Дорак с огромными синяками под глазами сидел, прислонившись головой к перилам беседки, и уставшим голосом отдавал слугам последние указания. Увидев короля, церемониймейстер попытался было подняться и поклониться, однако Килан жестом остановил его, и присев рядом проговорил:

– Ты сделал большую работу, мой друг, я очень тебе благодарен.

– Благодарю, ваше величество, но я работал не один, и в большей степени это не моя заслуга.

– Я это понимаю, но знаешь, как говорится, в первую очередь ругают и хвалят командира, а потом уже солдат. Я уверен, что наши гости оценят твои старания, а пока иди, отдохни, тебе нужно набраться сил, ведь впереди великий праздник.

Встав и поклонившись королю, Дорак, неспешно покачиваясь из стороны в сторону, двинулся во дворец. Килан остался абсолютно один. Минут двадцать он просидел, предаваясь, самым что ни на есть приятным мыслям, слушая песни диковинных птиц и вдыхая чистый свежий воздух, а после, глубоко вздохнув, встал и пошёл вслед за Дораком.

К обеду начали пребывать первые гости. Эльрин и Меагорн по своей уже давно заведённой традиции поспорили, кто пребудет первым. Принц поставил на Эвисену и эльфов, Меагорн же на Форина и гномов. И каково же было их удивление, когда первым во дворец ввалился главнокомандующий Денетории.

Все были несказанно рады увидеть Дроу, в конце концов, он был в столице ещё более редким гостем, нежели Меагорн, обусловливалось это двумя причинами. Во-первых, он практически постоянно пребывал в отдалённых фортах страны, проверяя там боевую подготовку солдат, а во-вторых всё своё свободное время, Дроу проводил в родном Мисте и в столицу ездил исключительно по приказам (или же, как в данном случае приглашениям) Килана.

Завидев своего старинного друга, Меагорн сразу забыл о споре, и, взяв Дроу под руку, двинулся с ним в неизвестном направлении. Эльрин же оставшись в гордом одиночестве, скучал не долго. Не прошло и минуты после ухода мага, и главнокомандующего, как дверь в тронный зал с грохотом отворилась и на натёртый до блеска пол ступили обитые железом кожаные сапоги гномов. Шедший впереди всех Форин, отбросив в сторону все правила этикета, радостно закричал и кинулся навстречу к принцу. Эльрин даже не успел толком ничего сделать, когда мускулистые руки гнома захватили его в крепкие объятия и подняли на несколько сантиметров вверх от пола.

– Ты растёшь как на дрожжах, маленький принц, – опустив Эльрина, радостно проворчал Форин, – посмотри, ты стал уже совсем взрослым! А я вот росту только вширь…

– Только не говори, что ты переживаешь из-за своего веса.

– Да ты что? Чтобы я, да из-за веса! Да чем я толще, тем страшнее для врагов, вот только представь, что будет, если ну скажем так совершенно случайно упаду я на двух орков. Что тогда будет?

– От них, я уверен, ничего не останется… Но, впрочем, мы ещё успеем это обсудить во всех деталях, лучше представь мне своих спутников.

– Что ж, охотно, – гном развернулся, и, подойдя к сгрудившейся в дверях дружине, стал между двумя закованными в броню бородачами. – Это Теин, моя правая рука, гном каких, к сожалению, мало, верный друг и почти всегда умная голова.

– Почти всегда? – Переспросил Эльрин.