Деньги, банковский кредит и экономические циклы

Несомненно, что с экономической точки зрения 1 000 000 д.е., размещенные г-ном Х в банке А, продолжают составлять его кассовую наличность. Однако, когда банк присваивает 900 000 д.е. из этого вклада и предоставляет заем предприятию Z, этим одновременно порождается из ничего дополнительная покупательная способность и предоставляется в кредит предприятию Z, которое получает 900 000 д.е. Понятно, что и субъективно и объективно Z пользуется полным доступом к сумме в 900 000 д.е., начиная с момента, когда ему были переданы эти деньги[257]. Таким образом на рынке имеет место увеличение количества денег в обращении, явившееся следствием того, что два разных экономических агента одновременно и совершенно обоснованно полагают – один, что он имеет в своем распоряжении 1 млн д.е., а другой – что он имеет в своем распоряжении 900 тыс. д.е. Иными словами, тот факт, что банк присвоил из вклада до востребования 900 тыс. д.е., для рынка в целом оборачивается увеличением агрегированных денежных остатков. В противоположность этому, рассмотренный выше заем, или mutuum, не сопровождается подобным явлением.

Следует также рассмотреть местоположение существующих денег на рынке после того, как банкир присвоил вклад. Количество денежных единиц на рынке очевидным образом выросло до 1 900 000 д.е., хотя эти единицы существуют в различной форме. Мы говорим о сумме 1 900 000 д.е., так как разные экономические агенты субъективно полагают, что для обмена на рынке в их распоряжении имеется 1 900 000 д.е. и что деньги состоят из общепризнанных средств обмена. Однако форма денег различна: заемщик Z обладает деньгами в форме, отличающейся от формы денег г-на Х, сделавшего вклад. Действительно, для Z доступны 900 000 физических денежных единиц (которые мы можем назвать товарными деньгами; сегодня это бумажные, или неразменные, деньги), а вкладчик Х имеет текущий счет, содержащий вклад в размере 1 000 000 д.е. Принимая во внимание, что в банковском хранилище остались 100 000 д.е. в качестве страхового резерва, или резервного покрытия, разница между 1 900 000 д.е. и 1 000 000 д.е., существующими в физической форме, равна сумме, которую банк создал из ничего (совокупная денежная масса в 1 900 000 д.е. минус 900 000 физических денежных единиц в распоряжении Z и минус 100 000 физических денежных единиц в банковских хранилищах составит 900 000 д.е., которые физически вообще не существуют.) Поскольку эти деньги не имеют соответствующего обеспечения и существуют благодаря доверию вкладчика Х к банку А, их называют фидуциарными деньгами (или фидуциарными средствами)[258]. Важно подчеркнуть, что для всех целей и намерений вклады до востребования подобны физическим единицам, т. е. они являются совершенными заместителями денег. Вкладчик всегда может использовать их для платежей, просто выписав чек, на котором он указывает сумму, которую желает уплатить, и отдав распоряжение банку провести платеж. Часть этих совершенных заместителей денег, т. е. вкладов до востребования, которая не полностью обеспечена физическими денежными единицами в банковском хранилище (те самые 900 000 д.е. в нашем примере, что не обеспечены резервами), называется фидуциарными средствами[259].

Вклады до востребования, покрытые денежными резервами банка (100 000 д.е. в нашем примере), называются также первичными вкладами (депозитами), а та их часть, что не обеспечена банковскими резервами, т. е. фидуциарные средства, называется также вторичным, или производным, депозитом[260].

Когда банки нарушили принцип права, состоящий в том, что никто не может присвоить вклад, внесенный для сохранения, и прекратили хранение 100 % tantundem, вполне естественно, что они попытались оправдать свои действия и защититься тем доводом, что на самом деле они получили деньги как бы взаем. Все верно: если банкир считает полученные деньги займом, то в его поведении нет ничего незаконного, а с экономической и с бухгалтерской точек зрения, описанных в предыдущем разделе, он лишь играет законную и необходимую роль посредника между заимодавцами и заемщиками. И все же здесь возникает существенное различие: деньги передаются банку не как заем, а как вклад. Иными словами, когда г-н Х делает свой вклад, у него нет ни малейшего намерения отказаться от доступа к настоящим благам в обмен на большее количество будущих благ (с учетом процента). Вместо этого он лишь желает усовершенствовать способ хранения и обеспечить сохранность своих денег, а также получить иные дополнительные услуги по расчетно-кассовому обслуживанию полный и неизменный доступ к tantundem. Именно отсутствие обмена настоящих благ на будущие указывает на то, что, когда банк предоставляет кредит в 90 % денег, находящихся в его хранилищах, перед нами радикально иное экономическое событие, включающее в себя создание из ничего фидуциарных средств, или производного депозита, в размере 900 000 д.е.