Деньги, банковский кредит и экономичские циклы

Тем не менее, несмотря на эту кажущуюся разумной риторику, банковская реформа Перона с самого начала была обречена на провал. На самом деле, ее основой была полная национализация денежной системы и банковского сектора. Ответственность за предоставление новых кредитов была возложена на центральный банк, руководители которого подчинялись непосредственно правительству. Иными словами, государство не осуществило масштабной приватизации финансовых и денежных институтов и не позволило кредиту стихийно выйти на уровень, соответствующий норме сбережений, сложившейся в стране. Хуже того, центральный банк в действительности затеял безрассудную кампанию по расширению кредита для привилегированных заемщиков. Эти кредиты попадали в экономическую систему через операции на открытом рынке, проводившиеся на фондовой бирже, и в особенности через учетную ставку, по которой учитывались процентные бумаги тех банков, которые имели наиболее тесные связи с администрацией.

Реформа предоставила центральному банку власть через операции на открытом рынке увеличивать предложение денег на 15 % ежегодно. Она также полностью лишила аргентинскую валюту всякого золотого обеспечения и разорвала ранее существовавшую связь между этой валютой и золотом. В 1949 г. законом № 13571 был изменен статус и порядок избрания совета директоров центрального банка. Министр финансов по должности сделался президентом совета, что превратило центральный банк в придаток правительства. Наконец, реформа предусматривала, что отныне кредиты будут предоставляться центральным банком в форме учета бумаг по дисконтной ставке, различной для разных банков, причем не устанавливается никаких лимитов — ни на объем получаемых кредитов, ни на общую «мощность» создания кредитов центральным банком. Тем самым гигантские ресурсы перераспределялись в пользу тех институтов, которые поддерживали тогдашний политический режим. Следовательно, несмотря на риторику, реформа Перона привела к беспрецедентному росту объемов кредитования, огромной экспансии платежных средств и тяжелейшей инфляции. Все это сильнейшим образом исказило производственную структуру и вызвало к жизни тот длительный и глубокий экономический спад, после которого Аргентина восстанавливалась в течение многих лет. За 9 лет правления Перона (с 1946 по 1955 г.) предложение денег увеличилось на 970 %, а обеспечение эмитированных банкнот золотом и иностранной валютой упало со 137 % в 1946 г. до 3,5 % в 1955 г.

Реформа была отменена революционерами, свергшими генерала Перона в 1956 г. и вновь приватизировавшими депозиты. Тем не менее эта мера оказалась недостаточной для прекращения финансового хаоса — частные банки с энтузиазмом продолжили экспансионистскую политику, следуя примеру, поданному центральным банком времен Перона. В итоге аргентинская гиперинфляция, став хронической, сделалась пугалом для всего мира[859].

Можно сделать следующий вывод: архитекторы аргентинского эксперимента стремились к тому, чтобы преимущества кредитной экспансии достались исключительно государству. Именно для этого они не допустили банки к прибыли от значительной доли расширения кредита, которой те пользовались ранее. В любом случае в намерения реформаторов никогда не входила ни приватизация денежной системы, ни ликвидация центрального банка. Перонистская реформа подтвердила факт, о котором мы писали выше: требование 100 %-ного резервирования в сочетании с монополией центрального банка на эмиссию банкнот и предоставление кредитов наносят серьезный вред экономике, если денежные власти по политическим причинам решают вести политику кредитной экспансии (либо создавая и предоставляя кредиты непосредственно, либо осуществляя покупки бумаг на открытом рынке). Поэтому провал аргентинского эксперимента периода генерала Перона никоим образом не служит иллюстрацией недостатков 100 %-ного резервирования. Наоборот, он подтверждает необходимость сочетать такую реформу с полной приватизацией денег и упразднением центрального банка.

Короче говоря, система Перона была направлена на предотвращение экспансионистского расширения ссуд частными банками. Однако она заменила их деятельность еще большей кредитной экспансией необеспеченных кредитов, сосредоточенной в руках самих центральных банков и правительства. Таким образом, ущерб, нанесенный денежной, финансовой и экономической системам страны, оказался еще более масштабным.

Упразднение одной из форм кредитной экспансии (частичное резервирование частных банков) при условии, что само государство начинает использовать другую (напрямую и в гораздом больших масштабах), разумеется, не обеспечивает никакого выигрыша[860].

10. «Предложенная реформа не может быть реализована в отдельно взятой стране, но потребует сложного и дорогостоящего международного соглашения».