Деньги дороже крови

Я внимательно наблюдал за происходящем. Из одной из машин, принадлежащей команде Костомарова, извлекли пару мешков и погрузили в джип. И как только это произошло, все тут же сорвались с места и помчались в том направление, откуда и появились, оставив Костомарова и его людей лежать на земле.

Я сидел между двумя вооруженными автоматами парнями и даже не пытался что-то предпринять. Оценив мощь и вооружение противников, я пришел к выводу, что шансов вырваться отсюда у меня почти нет. Зато шансы оказаться подстреленным, более чем высоки.

Мы ехали не меньше часа в сторону Москвы. С каждым новым километром движение становилось все интенсивней. Впереди показался пост ГАИ. Джип сбросил скорость. Невольно у меня мелькнула мысль каким-нибудь образом привлечь внимание милиционеров к машине. Но судя по всему точно такая же мысль появилась и у моих конвоиров, потому что они переглянулись, и один из них приставил дуло автомата к моему животу. Это сразу же избавило меня от подобных намерений.

Мы проехали еще с десяток километров. Внезапно один из парней навалился на меня всей своей огромной массой, другой же схватил меня за шею. Я подумал, что они хотят меня задушить, и попробовал трепыхнуться. Но не тут-то было, удар кулака в живот лишил меня всех сил к сопротивлению.

Впрочем, я больше и не пытался это сделать, так как через несколько мгновений понял, что их намерение вполне безобидные, они всего лишь хотят завязать на моих глазах повязку.

По тому, как запрыгала, словно попав н полосу препятствий, машина, я понял, что мы свернули с главной магистрали и теперь едем может быть даже по проселочной дороге. Это обстоятельство вызвало у меня прилив дополнительной тревоги; не захотят ли они пристрелить нас и закопать где-нибудь в лесу. И никто и никогда не узнает, что со мной произошло.

Полоса препятствий, как внезапно началась, так же внезапно и закончилась. И почти сразу же мы остановились. Меня больно толкнули в плечо, затем выволокли из джипа. Затем толчками в спину заставили идти вперед.

Так как повязку с глаз никто не удосужился снять, я мог ориентироваться лишь на запахи. Пахло же явно не городом, воздух был слишком свежим и приятным. Так что скорей всего мы находились где-то по близости от леса.

Я споткнулся о ступеньку и довольно больно ударился лицом. У меня возникло ощущение, что я рассек бровь и оттуда льется кровь. Я попытался сорвать повязку, но тут же сильно получил по почкам. Так как идти я дальше не мог, то меня поволокли, затем бросили куда-то на пол. По характерному скрипу я определил, что закрылась дверь.

Я сорвал повязку. Я находился в абсолютно пустой комнате с голыми деревянными стенами и с окном с железной решеткой. Я верно определил, что нахожусь в лесу, он высился всего в нескольких десятков метров.

Я провел рукой по виску, и она оказалась вся в крови. Я понял, что рана весьма глубокая. Достав платок, я приложил его к ней.

Я сидел, прислонившись к стене, и ждал продолжения действия. Я почти ни о чем не думал, то ли из-за того, что устал, то ли из-за того, что сильно саднила бровь. Почему-то я был уверен, что долго мое одиночное заключение не продлится. Какой смысл меня здесь держать, меня надо либо отпускать, либо убивать.

Мои предположения оправдались весьма скоро, дверь отворилась, и на пороге появилось несколько парней все с теми же короткоствольными автоматами.

– Идем, – сказал один из них.

Меня ввели в довольно просторную комнату. За столом, заполненным закусками и бутылками сидели несколько мужчин. В одном из них я сразу признал Галанова. Вот где нам во второй раз довелось свидеться.

Я огляделся и заметил, что в уголке приютился владелец «Жигулей». Ему тоже досталось, на лице ярко пламенели несколько совсем свежих ссадин. Было видно, как сильно он боится.

– Ба, какая неожиданная, а от того вдвойне приятная встреча, Леонид Валерьевич, – широко улыбаясь, как старому другу, произнес Галанов. – Льщу себя надеждой, что вы меня тоже знаете. – Он был явно в хорошем настроение и все происходящее доставляло ему удовольствие.

Я ограничился молчанием.

– Молчание – знак согласия, – интерпретировал мое поведение Галанов. – Что же вы делали на той дороге, где мы с вами так счастливо встретились?

– Как и вы, ехал.

Мой ответ вызвал дружных раскат смеха у всех присутствующих.

– И куда же вы ехали?

– На работу, в концерн. Мне надо там быть как можно скорей.

– Нет, таких дел, которые не могут подождать, Конечно, кроме смерти, – почти философски заметил Галанов. – Надеюсь, вы не за этим делом так спешите?

– Нет, не за этим.

– А я боюсь, что за этим. Не вовремя вы отправились в дорогу, Леонид Валерьевич. Ну и увидели то, что совсем не предназначалось для ваших глаз. Вот в чем проблема-то. Вы человек опытный, в органах работали. Как там у вас поступают с ненужными свидетелями?

– По-разному, – неохотно проговорил я.