Деньги и политика

Немаловажна еще одна деталь: пожертвования в фонды КПД делаются не только хозяевами корпораций, но зачастую— по их негласному указанию — и сотрудниками всех управленческих звеньев, а нередко даже рядовыми служащими корпораций. Иначе говоря, КПД и связанный с ними механизм политического финансирования открыл дорогу своеобразному принудительному «донорству», втягивая в его сферу среднесостоятельные массы населения, прежде стоявшие в стороне от большой политики. Лишь данным обстоятельством объясняется, в частности, тот шумно афишируемый, якобы являющийся свидетельством массовой поддержки факт, что фонды одного из наиболее реакционных КПД — национального консервативного комитета политических действий складываются из взносов более чем 350 тыс человек.

Собираемые с помощью комитетов средства, разумеется, идут на поддержку «своих», надежных для большого бизнеса людей. В ходе выборов 1980 года благодаря этим средствам была обеспечена победа, в частности, таких известных своими реакционными взглядами кандидатов-республиканцев, как Дж. Хелмс, И. Дентон, Дж. Ист, С. Симмс и др. В данной связи понятна последовательность, с которой республиканская партия отстаивает право на существование подобных комитетов (в борьбе со сторонниками государственного финансирования предвыборных расходов партий и кандидатов), добиваясь их сохранения. На первый план при этом, конечно же, выдвигается забота о «демократии», о праве граждан на участие в политическом процессе. «Следует поощрять рост этих комитетов вместо того, чтобы подвергать их критике, — подчеркивал конгрессмен-республиканец от штата Миннесота Б. Френзел. — Они — идеальное средство для активного участия большого числа людей в политической жизни» ²⁵.

Сторонники же государственного финансирования предвыборных расходов, напротив, обращают внимание на негативные, с точки зрения интересов демократии, результаты деятельности КПД, справедливо отмечая, что благодаря таким комитетам представители крупного бизнеса получают дополнительные возможности эффективно воздействовать на ход избирательной кампании, заранее обеспечивая себе «особое расположение» будущих законодателей. «Между жертвователями и получателями денег, собранных КПД, — констатировал в ходе избирательной кампании 1984 года член палаты представителей от штата Айова Дж. Лич, — заключается негласный контракт. Может быть, называть это подкупом и слишком громко, но налицо факты закулисных торгов, которые никак нельзя сбрасывать со счета». Действительно, «невозможно получать от какой-либо организации многие тысячи долларов и при этом не подпадать под ее влияние», — уточнял другой член палаты представителей от штата Массачусетс Б. Фрэнк, как бы конкретизируя приведенную выше оценку. Не случайно члены высшего законодательного органа Соединенных Штатов в последние годы стали гораздо больше внимания уделять именно комитетам политических действий, все очевиднее пренебрегая простыми избирателями.

Среди наиболее активных и влиятельных комитетов, опять же преимущественно связанных с республиканской партией, фигурируют такие, как упоминавшийся национальный консервативный комитет политических действий (объем его затрат составил в 1980 г. 7,5 млн. долл.), фонд за консервативное большинство (3 млн. долл.), комитет за выживание свободного конгресса (1,6 млн. долл.), и др. Имеются среди КПД и своего рода «персональные» организации, созданные и ориентированные преимущественно на поддержку какого-то одного конкретного политического деятеля. Первоначально подобный комитет был создан для поддержки сенатора Дж. Хелмса — в 1980 году он сумел мобилизовать средства в объеме 7,2 млн. долл.; позже этот комитет стал именоваться конфессиональным клубом. В настоящее время помимо Дж. Хелмса еще 24 члена американского конгресса обзавелись своими «персональными» комитетами политических действий.

Приведенные цифры свидетельствуют о том, что санкционированный новым законодательством механизм политического финансирования не только достаточно эффективен, но уже выполняет существенную роль в решении конкретных политических задач.

Не случайно создание комитетов политических действий расценивается как одно из самых важных событий в сегодняшней политической жизни Соединенных Штатов. А это означает, что параллельно с вводимыми под давлением прогрессивной общественности нормативными ограничениями в сфере политического финансирования монополистический капитал находит новые обходные пути, получает новые льготы и возможности. В итоге — свобода его действий не только не ограничивается, но в ряде случаев даже, напротив, расширяется; политическое и практическое значение принимаемых законодательных мер, по существу, выхолащивается.