Деньги на бочку!

Арина обернулась к нему. Глаза её смеялись, хотя на лице не было и тени улыбки.

— Чего ты смеёшься? — Витя остановился.

— Я не смеюсь. — ответила Арина, тоже останавливаясь. — Где ты видишь?

— Смеёшься. — покачал головой Витя. — За то время, что ты у нас учишься, я тебя хорошо рассмотреть успел.

— Ишь ты…

— Да. Я, знаешь, хотел бы тебе кое-что сказать. — Витя говорил уже совсем спокойно, не волнуясь ну ни капельки. — Ты такой хороший человек… Решительный, гордый. И я бы хотел быть всегда с тобой.

— Зачем? — искренне удивилась Арина. — Дружить, в смысле?

— И дружить, да. — ответил Витя и посмотрел ей в глаза. — Но и ещё делать так, чтобы с тобой ничего плохого не случалось. Это, наверно, больше, чем дружить.

Арина ничего не отвечала. Она долго стояла, задумавшись. А потом сказала Вите:

— Ты знаешь, Витя, не надо быть со мной. Это очень тяжело. Это неправильно. Со мной много чего может случиться. И плохого, и хорошего. Ты же сам видел… Такой уж я человек. А ни ты, и ни кто другой не должен отвечать за то, что со мной случится.

— Но я же сам хочу! — воскликнул Витя. — И сам предлагаю!

Арина покачала головой. Она была совершенно серьёзна, и глаза её уже не смеялись.

— Нет, я не могу на такое согласиться. — произнесла она. — И ты подумай получше, прежде, чем такое предлагать.

— Я уже подумал.

— Это трудно — всё время стараться, чтобы с кем-то ничего плохого не случилось. — продолжала Арина. — А мне что с этим прикажешь делать? Как твои действия принимать?

— Нормально…

— Ага, нормально. — Арина немного помолчала. — Ещё раз говорю — трудно отвечать за чужую безопасность… И мне точно знать, что ты всегда будешь верен и предан, трудно… Люди меняются, правда-правда, я это на примере многих взрослых, и даже некоторых детей уже видела. Вдруг тебе надоест со мной носиться, или ты передумаешь, или разочаруешься во мне? А я уже буду на тебя надеяться и рассчитывать. А так не хочется в какой-то момент от того, кого я стану считать самым верным человеком, получить удар в спину.

Витя встрепенулся:

— Я не предатель! И я не наношу ударов в спину.

— Ты не можешь ручаться за то, чего ещё не случилось. Ты не можешь знать, что с тобой в будущем произойдёт… — Арина исподлобья посмотрела на Витю снизу вверх. — Так что я хочу быть сама по себе. Одна.

— Как тот твой индеец?

— Да.

— Так не надо. — покачал головой Витя.

— Может быть. Но я по-другому не могу. — честно призналась Арина.

Витя Рындин подумал некоторое время. И сказал:

— Тогда я буду индейским племенем твоих самых главных и верных союзников. Союзники — они где-то там сами по себе гуляют, далеко, но в нужный момент появляются… Их и ни о чём просить-то не надо… Хорошо? Тут уж ты не можешь отказаться.

Теперь помолчала и подумала Арина. И ответила:

— Да. От этого я отказываться не буду. Но не больше. Я всё равно одна. Сама по себе.

— Конечно!

Витя очень обрадовался. Он хотел ещё что-то добавить, но в этот момент из боковой аллеи вывернул Антоша Мыльченко и с вдохновеньем на лице бросился к ним.

— Арина, как я рад встрече! — воскликнул он и всплеснул ручонками.

— Гуманоид, а ты-то что тут делаешь? — Витя тяжело вздохнул и сделал шаг по направлению к Антоше.

Антоша шарахнулся, ожидая, что вдруг его сейчас будут бить. Но ничего пока не произошло страшного, и он ещё более приободрился.

Антон Мыльченко пришёл в осенний парк за поэтическими образами. Как раз в эти мгновения в его голове рождались строки, посвящённые образу Прекрасной Дамы, а так как персона Арины Балованцевой на данный момент этот образ как раз и формировала, Антоша решил, что эта встреча в парке конечно же, знак судьбы. Правда, фигура Вити Рындина всё портила. Антоша боялся Витю.

Тяжело Антоше было ходить в учениках у Рындина. Тумаки он отвешивал очень больные, если Антоша не слушался и капризничал. А поскольку не капризничать он никак не мог, то и доставалось ему часто. Миллионы раз, казалось Антоше, отжался он от пола под руководством мучителя-Рындина, но зато и на турнике чувствовал он себя всё более уверенно. И когда Витя решил научить его некоторым приёмам самообороны, Антон вдруг так размахнулся и так влепил своему расслабившемуся учителю кулаком в нос, что Витя даже уважительно хмыкнул.

— Ещё месяц тренировок, и положительная оценка по физкультуре у тебя в кармане. — бодро заверил Антошу Пётр Брониславович, когда тот уверенно подтянулся на турнике целых два раза. — Продолжайте тренировки, орёлики! А за первую четверть ставлю тебе, Мыльченко, три балла авансом!

Так что сейчас, во время столь внезапной встречи в парке, Антоша решил, что сама судьба послала ему, поэту, это рандеву. А значит, посторонние должны отойти в сторону. Если что, Арина обязательно заступится за него, не даст мощному Рындину обидеть его.

И Антоша смело протянул Балованцевой пирожок, купленный ещё в школьной столовой, забытый в рюкзаке, а потому основательно подавленный между книжек.

— Это тебе… — смущаясь и шаркая ножкой, проговорил Антоша.

— Вот спасибо!