Деньги на ветер

Тоби сразу обмяк, и я поняла: еще чуть-чуть — и его можно будет брать голыми руками. Схватив мой стакан с витаминизированной водой, он плаксивым голосом признался, что в ту ночь, когда его гольф-карт попал в аварию, он был пьян и всего лишь пытался проехать от сайентологического центра на Пёрл-стрит к своей квартире на Арапахо, однако не сумел преодолеть подъем в гору. А ведь всем розданы инструкции, строжайшим образом запрещающие приближаться к участку мистера Круза и вторгаться в его личное пространство… Шериф и его сотрудники не придали истории с гольф-картом никакого значения. Но он понимает, причитал Тоби, что напиваться нехорошо, это слабость, и, если они узнают, что он был нетрезв, у него будут серьезные неприятности…

Он собирался излить мне душу более обстоятельно, но с меня и этого было довольно. Я заверила Тоби, что унесу его тайну с собой в могилу, вышла из кабинета номер два на четвертом этаже и, навеки оставив надежду найти себе прибежище в бункере Тома Круза в случае возвращения инопланетян, пошла обратно к центру Фэрвью.

Уже через минуту я выкинула Тоби из головы и стала обдумывать план дальнейших действий.

Надо поесть. Позвонить Эстебану и поесть.

До мотеля я еле добрела. Поднявшись наверх, увидела записку от Пако: «Сверхурочные! Увидимся вечером!»

В животе урчало. Организм требовал пищи. У меня еще оставалось немного денег, и я вспомнила: Пако говорил, в центре города на Логан-стрит есть закусочная, где подают бурито. Хорошие, хотя для белого человека такая пища слишком жирна, и потом — дешево.

Снова вышла в город.

Солнечно, но воздух прохладный. В сотне метров от мотеля на развороте у леса по-прежнему торчал мистер Нью-Йоркский Номер — латиноамериканской наружности, лысый, коренастый, лет сорока. Попивал кофе, читал «Денвер пост». На первый взгляд показался мне человеком хитрым и изворотливым — может быть, агент Службы иммиграции, а может, и нет.

Я перешла улицу и поприветствовала его:

— Доброе утро!

Сделал вид, что не слышит.

Постучала в окно.

Он опустил стекло, отложил газету.

— Да? — произнес он без всякого акцента с интонацией коренного американца.

— Не подскажете, как добраться до Сан-Хосе? — спросила я.

Поморщился, буркнул в ответ:

— Я сам нездешний.

— Чужак в раю, ясно. Счастливо!

Стекло поползло вверх.

Теперь, после того как я дала ему понять, что заметила слежку, больше не увидимся, подумала я, но, как выяснилось в дальнейшем, мои способности к предвидению оставляют желать лучшего.

Сегодня я успела поменять одежду уже три раза. На этот раз на мне синие джинсы, черные туфли, красная блузка и плащ, почему-то оставленный Анжелой. Она что, кино не смотрит? Во всех американских фильмах с участием Хамфри Богарта в Лос-Анджелесе непременно льет дождь.

Мэйн-стрит. Серые облака. Малолюдно.

Семья с детьми. Соскучившиеся по шопингу девицы закупали все необходимое после напряженных часов, проведенных на лыжных спусках. Человек шесть сидели в «Старбаксе» и около заведения под названием «Чай и кофе у Пита», кое-кто по-прежнему в резиновых вьетнамках и шортах, несмотря на погоду.

Эти меня не замечали.

Мне тоже не было до них дела.

Тут я опять усмотрела «хвост» — человека из машины с нью-йоркскими номерами, он шел за мной пешком.

Наверняка агент СИН: если бы расследованием убийства в пустыне Нью-Мексико занимались люди из ФБР, я бы слежки не заметила.

Нашла закусочную, где подают бурито, свернула за угол на Логан-стрит, нырнула в переулок.

Мусорные баки, мусорные контейнеры, белки.

Жду своего преследователя.

Он быстрым шагом проходит мимо и сворачивает за первый же угол. Бросаюсь бегом вверх по склону Потной Спины к мотелю.

Его «тойота» стоит у разворота на прежнем месте.

На второй день моей службы лейтенант Диас показал фокус с вешалкой для одежды: ею, как оказалось, можно открыть любую машину. Этим способом я пользовалась не раз. Правда, сейчас у меня нет вешалки, но где наша не пропадала?

Я подобрала здоровенный сук, разбила окно у переднего пассажирского сиденья, открыла дверцу и заглянула в машину.

Спальный мешок, пакеты из «Макдоналдса», алюминиевые банки с содовой, пластиковая бутылка из-под воды, полная мочи. Ничего интересного, если б не цифровая камера в бардачке. Положила ее в карман плаща и отправилась подкрепиться.

Наши дороги пересеклись совсем не так, как я надеялась.

Возвратившись к закусочной, я заказала фахитос с говядиной и на небольшом экране камеры стала рассматривать фотографии, сделанные «хвостом».

Мотель, деревья, несколько снимков с белками, он сам и — вот удача! — на нескольких я, Эстебан, Пако… еще какие-то люди…

Да, это Служба иммиграции, точно. Меня это нисколько не обеспокоило, но следовало предупредить Пако. Как жаль, что он не уехал в Лос-Анджелес! Если его депортируют сейчас, он снова окажется там же, где начинал. Бедный парень.

Съела фахитос и выпила банку теплого пива «Корона».

— Неважно у тебя выходит, — сказал по-испански незаметно подошедший «хвост».

— Что именно? — переспросила я, взглянув на него и пытаясь сохранять невозмутимость.