Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов

Церковь должна собрать трибунал на уровне страны – выбрать группу уважаемых людей, совершенно независимых от церкви, – чтобы тот стал третейским судьей в случае обвинений в сексуальных преступлениях в адрес церкви. Диоцезия, которая хочет с ним сотрудничать, должна предлагать тем пострадавшим от подобных преступлений, которые, похоже, говорят правду – а таковых около 98 процентов – обращаться в этот трибунал. Важно, чтобы при этом диоцезия говорила жертвам, что, если они откажутся от судебного процесса и вместо этого представят свои заявления трибуналу, диоцезия заплатит пострадавшему столько, сколько сочтет справедливым трибунал. Такая система имеет большие преимущества как для жертв, так и для церкви.

Жертвы будут знать, что наверняка добьются компенсации. Диоцезия согласится не ссылаться на срок давности и не пользоваться другими отговорками. Иными словами, перед трибуналом будет стоять вопрос «Сколько?», а не «Нужно ли здесь платить?». Диоцезии должны признать, что – независимо от буквы закона – у них есть нравственный долг дать справедливую компенсацию. Кроме того, жертвы получат компенсацию быстро. В судах такие дела тянутся по четыре-пять лет…

А самое важное преимущество этого подхода состоит в том, что здесь церковь и жертва будут вместе работать над общей целью – стремиться к справедливости и исцелению, – а не бороться друг с другом в течение нескольких лет, пока тянется процесс. Разумеется, здесь еще многие детали следует доработать, но пока церковь не будет действовать с такой прямотой и гибкостью, ее ждут мрачные годы судебных разбирательств[634].

Последние слова Шилтца о «мрачных годах» сбылись. Прошло уже восемь лет, а судебные процессы не прекращаются. Если епископы Европы согласятся с предложением Шилтца, они сэкономят свои деньги и обретут уважение в глазах верующих и СМИ. Отчасти это можно было бы применить и в Америке. К сожалению, Шилтц, ныне ставший федеральным судьей, отказался давать мне комментарии.