Дэниел. Часть вторая (ЛП)

 На слове «пожалуйста» он поцеловал Ирину в щёку и ввёл вибратор до конца. Всё, долой сдержанность. Он вонзился сильно и глубоко и задвигался внутри неё длинными, отчаянными толчками. Она хватала ртом воздух при каждом ударе. Сквозь тонкую стенку, что отделяла его от вибратора, чувствовался гул. Дэниелу до слёз хотелось кончить, но он сдержался и, сильнее впившись пальцами в её кожу, продолжил толчки.

 - Сэр? – единственное, что могла сказать Ирина.

 - Кончай, - приказал он, и Ирина, всем телом сотрясаясь в спазмах, с хриплым вскриком достигла вершины. Она что-то простонала по-русски, и единственной, всё ещё функционирующей частичкой своего разума Дэниел сделал себе ментальную пометку позже глянуть, что означает это слово.

 Он закрыл глаза, чувствуя приближение собственного оргазма. Он оттягивал его так долго, что когда тот пришёл, казалось, этому не будет конца.

 Недовольное ворчание внизу привело Дэниела в себя. Он осторожно вынул вибратор из Ирины и вышел сам. Оставив её связанной тяжело дышать на кровати, он снял презерватив, развязал девушку и убрал распорку, не дававшую ей свести ноги.

 С усталым, неприличным смешком Ирина поднялась с кровати и обняла его за шею.

 - Спасибо вам, сэр.

 Дэниел не засмеялся в ответ и не улыбнулся. Пробежавшись руками от её запястий до плеч, он смерил Ирину долгим, суровым взглядом своих голубых глаз - тем самым взглядом, который Мэгги называла «ой ». А затем толкнул ее на спину и оседлал бёдра. Стащив с себя рубашку, он отшвырнул ту на пол, и пригвоздив девушку к матрасу своей тяжестью, взял в рот её сосок.

 Дэниел любил побыть ненасытным деспотом.

 * * *

 После двух часов преподавания Ирине того, что Кингсли не единственный доминант в городе, который знает, как быть ненасытным деспотом, Дэниел , наконец , сдался и сполз с кровати. Он вымотался, словно после восхождения на Аконкагуя ^[4]  в Аргентине два месяца назад, и был точно так же полон энергии.

 - Тебе не обязательно это делать, ты же знаешь, - сказала Ирина, когда Дэниел натянул джинсы.

 - Ты о чём?

 - Об одежде, она тебя не украшает.

 Ирина лежала на своей стороне кровати, наблюдая за ним тем же распутным взглядом, которым не так давно одарила в кабинете Кингсли. И Дэниел решил, вот оно, то чему ему так не хватало последнее время в обществе женщин. Ванильные женщины строили из себя недотрог и вели себя так, словно, дав понять, что он им желанен, признаются в чём-то вроде личного поражения. Ему так наскучил такой флирт, такое соблазнение. Женщину, способную попросить о том, чего хочет, он уважает куда больше... в особенности, если она хочет его самого. С Мэгги это никогда не было проблемой и, определённо, это не было проблемой с Элеонор. Как-то она прошептала ему на ухо такое, что он едва не покраснел.

 - Как её зовут?

 Дэниел напрягся, но не стал спешить с ответом, а нашёл свою рубашку и натянул через голову.

 - Кого?

 - Девушку в твоих глазах.

 Вздохнув, Дэниел присел на край кровати. Ирина повыше устроилась на подушке, даже не удосужившись прикрыть простынёй грудь. Бесстыдница. Изумительное качество в женщине.

 - Что-то я не видел у себя в глазах никакой девушки.

 Ирина подняла руку и пробежалась по его давно не стриженным волосам.

 - Твоя бабушка была полькой, моя - цыганкой. Я гляжу в суть вещей. И я вижу девушку в твоих глазах. Как её зовут?

 Ответь он на вопрос, и ни к чему хорошему это не приведёт. Однако Ирина отдавалась ему, ничего не тая. Было честно ответить ей той же открытостью.

 - Элеонор.

 Глаза Ирины расширились от удивления.

 - Не может быть... его Элеонор?

 Дэниел мрачно хохотнул. Его Элеонор.

 - Так и есть. Знаешь её?

 Ирина кивнула:

 - Конечно, знаю. Кто же не знает Белую Королеву?

 - Белая королева? Так вот как вы, сабмиссивы, называете её за спиной?

 Ирина пожала плечами:

 - Или в лицо. Она от этого лишь смеётся. Она от всего смеётся. Хозяин заставляет её носить белый ошейник, да вы и сами знаете. Наподобие его воротничка. И она всегда ходит только в белом.

 - Про белое я понимаю. Но она обычная саба, а не королева.

 - А вы уверены, что мы говорим об одном и том же человеке? - улыбнувшись, спросила Ирина.

 Дэниелу пришлось признать, что в её словах есть зерно истины. В своё время Элеонор стала для него откровением. Ещё никогда он не встречал такой женщины. Жену он любил с диким, собственническим чувством, от которого порой перехватывало дух. Но он знал Мэгги, как облупленную, лучше, чем себя самого. Элеонор же оказалась чем-то совершенно иным. После смерти жены он жил, словно в коме, и Элеонор его разбудила. Стала его блицкригом. Прикажи она ему пасть на колени и поклоняться, будто богине, он бы повиновался.

 - Что ж, пожалуй, она выглядит гораздо более устрашающей, чем обычная саба.

 - Эта девушка вовсе не саба, - выскальзывая из-под простыней, сказала Ирина.

 Дэниел от удивления вытаращился на Ирину. Она взяла со спинки стула свою одежду и начала одеваться.

 - Что ты имеешь в виду?