Дэниел Мартин

Днём надо будет повидаться с агентом. Месяц назад, в Голливуде, Дэн отказался от сценария, который должен был писать после сценария о Китченере, и постарался вообще отбить охоту обращаться к нему с предложениями. Но он знал о существовании по меньшей мере двух осторожных попыток прощупать почву, ожидавших его решения. Здесь его пируэт с Египтом был очень кстати: он облегчал сопротивление уловкам, к которым его агент намеревался прибегнуть. Дэн будет держаться первоначального плана: Китченер, а затем — отход в укрытие, Торнкум, покой; долгая зелёная весна, а за ней — лето. Египет и Джейн надо рассматривать как обряд инициации, бессмысленный, но теперь уже неизбежный.

В значительной степени в нём звучал голос закалённого одинокого волка, не терпящего помех, траты сил, энергии, времени и дипломатических ухищрений, потребных для ходьбы по туго натянутому канату между всеми этими противоречивыми женщинами с их разнонаправленными усилиями, этими женскими лицами, заполнившими сейчас его жизнь. И возможно, дополнительной привлекательностью перспективы на целый год укрыться в Торнкуме было порождаемое этим голосом эхо древней мечты всякого мужчины, воплощённой в горе Атос325 с её мужскими монастырями. Он только что посвятил долгие дни работе над сценарием о Китченере, но сознавал, что делал это в меньшей степени из-за насущной необходимости, чем из-за отчаянной потребности поскорее свалить эту обузу с плеч долой. Из-за каждой страницы сценария вставали перед ним идеи будущего романа. Он чувствовал себя как человек, который провёл все необходимые полевые исследования и теперь стремится вернуться в лабораторию, чтобы записать выводы.

И тут он совершил из рук вон абсурдный поступок. Встал с кровати, извлёк из кармана пиджака записную книжку. Он открыл её вовсе не для того, чтобы записать глубокие мысли о неясных признаках намечающихся изменений в человеческих умонастроениях, а всего лишь чтобы нацарапать: «напомнить Бену — сахарный горошек».

Просто он вспомнил: сахарный горошек — одно из кулинарных пристрастий Дженни.

Пирамиды и тюрьмы

Те шесть часов, что самолёт нёс их в Каир, Дэн испытывал всё новые сомнения по поводу предстоящего путешествия; во всяком случае, теперь он боялся, что недооценил разницу между одним вечером, проведённым с человеком наедине, и перспективой постоянного общения с этим человеком какое-то длительное время. Казалось, что и Джейн была захвачена врасплох реальностью происходящего; оба так усердствовали, проявляя внимание друг к другу по самому незначительному поводу, что естественности уже не оставалось места. Накануне, когда они получали визы, она вела себя гораздо проще, правда, и встреча была совсем короткой: когда с формальностями было покончено, Джейн сразу же ушла — они с Роз хотели сделать кое-какие покупки перед отъездом; так же было и вечером, за семейным ужином у Роз. Вечер прошёл удачно, Роз изо всех сил старалась угодить Каро, которая отвечала ей тем же и — может быть — почерпнула кое-что для себя, глядя, как просто и весело Роз ведёт себя с матерью… как поддразнивает её по поводу всё ещё живущих в ней сокрушений из-за финансовых и прочих проблем. По правде говоря, даже сегодня утром, перед отлётом, Джейн была не такой напряжённой. Роз привезла их в аэропорт Хитроу и удерживала реальность на почтительном расстоянии.