Дэниел Мартин

Обнаружилось, что комнаты у них рядом, что окна у обоих смотрят на Нил и что кто-то — видимо, Ассад — поспешил с выводами. Комнаты соединялись дверью в смежной стене. Дэн не стал проверять, закрыта ли дверь. Ключа с этой стороны не было, оставалось лишь надеяться, что он — с той стороны. Джейн собиралась принять ванну, и, просматривая каирские сцены в привезённом с собой черновике сценария, чтобы завтра во всеоружии осмотреть места съёмок, он мог слышать, как шумит вода за стеной, как ходит за дверью Джейн. Немного погодя ему захотелось открыть бутылку беспошлинного виски, купленного в Хитроу; может, и Джейн захочет с ним выпить, подумал он, но не мог заставить себя постучать в дверь, соединявшую их комнаты, не мог и позвонить по телефону — это лишь подчеркнуло бы чувство неловкости, которое он испытывал. В конце концов он позвонил вниз, попросил принести льда и бутылку минеральной воды «Пеллегрини»; потом, с бокалом в руке, подошёл к окну и стал смотреть на тёмную теперь реку, воды которой сонно отражали огни Гезиры333 на том берегу. Здесь, в центральной части города, стало гораздо больше машин, чем ему помнилось с прошлого приезда, прямо-таки калифорнийский поток медленно движущихся справа по мосту горящих фар, неумолчный рёв автомобильных гудков. Каир слегка напомнил ему Лос-Анджелес: может быть, этот субтропический воздух и тепло, эта суета и напряжённость сыграли свою роль вопреки всем человеческим и архитектурным различиям. Все города сливались в один. Просто Каир глубже, старше, человечней. Средневековые несправедливости и неравенства по-прежнему существовали повсюду, только на Западе их задвинули подальше от людских глаз. А здесь они оставались у всех на виду.

У него за спиной послышались два негромких удара в соединявшую комнаты дверь и окликавший его голос Джейн:

— Дэн? Я готова. Если хочешь, можем спуститься вниз.

— Прекрасно, Джейн. Как ты думаешь, эта штука отворяется?

— Да, здесь есть ключ.

Он услышал, как ключ повернулся, и Джейн вошла. Она переоделась в то коричневое с белым, «крестьянское» платье, в котором была на похоронах Энтони, и чуть подвела глаза.

— Начинаю подозревать, что мне следовало взять с собой что-нибудь понаряднее.

— Что за глупости! Это платье очаровательно. В самом деле. — Джейн с насмешливой благодарностью чуть склонила голову.

Дэн улыбнулся:

— Извини за дверь. Боюсь, это Ассад постарался продемонстрировать знание жизни.

— А мне всё это кажется очаровательно старомодным. Он похож на одного оксфордского арабиста. Я всегда считала — он пытается показать, что в нём оксфордского больше, чем в самом Оксфорде, но вполне возможно, что это свойственно им всем.

— Выпьешь виски? Или спустимся в бар?

Решили спуститься в бар. Там слышались голоса американцев, французов, а какие-то трое, сказала Джейн, говорили по-русски. Дэн спросил её о первых впечатлениях. Пожалуй — многослойное время, временные пласты, столько исторических эпох всё ещё здесь сосуществуют. Аэропорт её потряс; и переполненные людьми улицы в рабочих районах, которые они проезжали. Забываешь, что в реальной жизни означает «за чертой бедности».

За обедом Дэн предложил отказаться от приглашения Ассада на завтрашний вечер, если Джейн не хочется; но — нет, она с нетерпением ждёт этого, вот разве только он сам…

— Тебе решать, Джейн. Если это доставит тебе удовольствие.

— Ужасно хочется познакомиться с настоящими египтянами. Тем более если тебе это предлагают…

— Я не вполне уверен, что они настоящие. Но попробуем выяснить.

— Только если ты не… — Она улыбнулась своей настойчивости. — Это всё так ново для меня, так незнакомо. Но мне не хочется, чтобы ради меня ты был вынужден скучать.

— Ассад скорее всего пригласил нас на обед с людьми, которых попросит нанять для участия в съёмках фильма. А я — не из тех, кто способен раздавать бакшиш такого сорта. Но пусть это тебя не беспокоит. В любом случае мы сможем уйти, когда захотим.