Дениятос (ЛП)

В часовне Дорна было всего два космодесантника. На всем флоте Испивающих Души не было более сокровенного места, часовня была построена в самом сердце флагмана ордена — «Славы». На колоннах были вырезаны имена павших за прошедшие столетия Испивающих Души, а на запрестольном образе был запечатлен примарх ордена, Рогал Дорн, спасший израненного Императора во время кульминации Ереси Гора. Часто здесь бывало людно и шумно во время проведения кровавых ритуалов ордена, но сегодня это было тихое и медитативное место.

*У меня кровь стынет в жилах, при подобных упоминаниях имени примарха в таком контексте. Они высмеивают нас!

***

Горозий стоял перед кафедрой, с которой читал лекции послушникам, чьи кельи были расположены неподалеку. Он был облачен в типичную для капелланов Астартес иссиня-черную броню, цвета ордена украшали только один наплечник. На нем не было череполикой маски, также являвшейся атрибутом его службы, но факт того, что Дениятос общался с реклюзиархом лицом к лицу, говорил сам за себя. Кожа Горозия была цвета жженого дерева, глаза маленькие и темные, а челюсть широкой и волевой. На одной стороне лба была установлена металлическая пластина, где были перечислены все сражения, в которых участвовал реклюзиарх. Вскоре там закончится место.

— Не все сумели пройти испытание, — продолжил Горозий. — Некоторые даже не вернулись. Такова цена просвещения. Ты смог вернуться. И вернулся, не провалив испытание. Так что реклюзиам приветствует нового студента, соискатель Дениятос.

Дениятос закрыл глаза и выдохнул.

— Я давно ждал этого момента, — ответил космодесантник. — Именно на Терре я осознал, каким путем мне следует идти. Путем капеллана.

— Ты будешь снят с должности капитана, — сказал Горозий. — Ты должен отстраниться от боевых братьев. Начиная с этого момента, твой ранг будет зависеть лишь от служения в качестве капеллана. Ученичество должно поглотить тебя также полно, как и битвы.

— Я понимаю, — кивнул Дениятос. — Воля самого Императора вплетена в нелегкие судьбы всех нас, и именно Его воля привела меня сюда. Я должен быть обособлен, чтобы принять этот жребий.

Горозий положил руку на наплечник Дениятоса.

— Добро пожаловать, брат, — произнес реклюзиарх, его лицо немного смягчилось, если такое вообще было возможно. — Я чувствую, что выпавшее тебе на борту «Смерти» испытание было суровым, как и любое другое, и все же ты преуспел.

— Благодарю, реклюзиарх.

— Твое служение начинается прямо сейчас. Прежде чем взять крозиус и вернуться на поле боя, ты должен долго учиться и медитировать с мыслями о душе ордена. Какую форму примут твои обряды, соискатель Дениятос?

Дениятос взглянул на реклюзиарха. Где-то в глубине глаз собеседника жило понимание такого уровня, которым так жаждал обладать Дениятос. Более всего на свете он желал понять. В какой-то момент битвы за Дворец Экклезиархии, он осознал, что нести смерть и разрушение врагам Императора — лишь половина долга. Он должен был обрести и понимание. Он должен был сражаться на духовном уровне также хорошо, как и на физическом.

— Я буду писать, — ответил Дениятос.

— Писать? — переспросил Горозий.

— У меня… у меня много мыслей, — пояснил Дениятос. — И они складываются в некую схему в моем разуме. Но я желаю выстроить их и придать форму, которую смогли бы понять братья. Я должен записать их, после чего создать из этих текстов средство, которым можно будет вдохновлять и просвещать братьев.

— Похвальная цель, — произнес реклюзиарх. — Но трудновыполнимая. Многие соискатели пытались переложить дух Испивающих Души на пергамент и терпели неудачу. Изыскания тех из них, кто подобрался к цели ближе остальных, должны быть тщательно изучены тобой. Тебе стоит прочесть «Кольца…»

— «Кольца злобного разума»? — закончил за него Дениятос. — Я читал их. Мои комментарии находятся на полках архива ордена. «Тринадцатая сфера». «Духовные комментарии после кампании на Магнакаруме». Я читал все это и многое другое тоже. В этих произведениях в основном освещены вопросы образа действий Астартес и философии войны. Но я готов внести свой собственный вклад, реклюзиарх. Придание телу ордена понимания, будет той задачей, выполнив которую, я посчитаю себя достойным вступления в ряды капелланов.

— Ты нескоро станешь капелланом, соискатель Дениятос.

— Я понимаю, реклюзиарх, и рад этому. Мне нужно многое написать.

Горозий отступил на шаг и осмотрел Дениятоса. По меркам Астартес тот был ветераном, но в качестве капеллана Дениятос вновь был новичком, познающим азы ремесла.

— Если такова твоя судьба, — высказался Горозий наконец, — значит ты должен пройти этот путь, чтобы обрести ее. Воля соискателя принадлежит ему самому, в отличие от Астартес.

— Благодарю, реклюзиарх, — ответил Дениятос, салютуя. — Я клянусь перед тобой в том, что пройду этот путь до конца.