Дэнилидиса - непутёвый герой

  - Погибель Бордвика Рыжего Бича, освободитель от страха местных земель и деревень... Ну ... вот.

  Я развел руками, показывая, что в принципе представился - дальше некуда. Последовавшая реакция была, в принципе, ожидаемой - освободитель, итить его за ногу, земель окрестных.

  Гном на секунду застыл, глядя на меня как на великовозрастного идиота, затем его чуть ли не согнуло пополам от вырывающегося из бочкоподобной грудной клетки дикого ржача.

  - Ты-иии.... Тыы-ии..... - Сквозь слезы выдавливал он из себя. - Ты.... Что?.... Чья...... погииибель?

  - Бордвика. - Тупо повторил я.

  Новый приступ дикого смеха охарактеризовал всё его отношение к моему подвигу, который, как обещал мне Лангедок, должны уж воспевать всякие там бродячие певуны и музыканты...

  Ну что ж, всё по новой. Я вздохнул и полез в кошель....

  Ржач умер почти также мгновенно, как и родился.

  Гримир выпучил в изумлении глаза и несколько долгих минут лишь безмолвно открывал и закрывал рот, глядя то на меня, то на лежащий в моей ладони перстень, застыв в нелепой позе - "полуразогнувшись". Однако замешательство также длилось недолго. Гном вдруг резко выпрямился и оглушительно зарычал:

  - Хрюдгайл меня подери!!!! Так это ты тот герой, что замочил Рыжего??!!!! - Он раскинул в стороны свои руки, больше похожие на захваты для транспортировки грузов, и с силой прижал к себе, уткнувшись мне головой где-то в районе солнечного сплетения, не переставая восхищенно рычать.

  От такого бурного проявления дружеской признательности мне стало страшно за собственную жизнь или, точнее - за собственное здоровье. Мне казалось, что кости и сухожилия немилосердно хрустят и вот-вот лопнут, а свежеприобретенный шрам благополучно разойдется. Однако обошлось, Гримир сжалился и выпустил из своего смертельного захвата, не переставая при этом по-дружески лупасить меня по плечам и громогласно реветь:

  - Слышал сегодня от Вулича новость, что Рыжего прихлопнули!!! Что герой в городе где-то! Да не верил!

  Чтобы не пасть смертью храбрых, но глупых, я вежливо отстранился, всем видом показывая, что на данный момент нет ничего важнее, чем поднять опрокинутый стул и усесться на него.... И тут же охнуть от крепкого дружеского удара по плечу со стороны Бородача - Дрольда:

   - Илидис! Так вот ты каков, дружище!

  Ого! Так вот, оказывается, как сокращенно звучит моё имя. А я-то думал, что оно полностью выдуманное.

  Вокруг всё забурлило, к нам стали присоединяться посетители с ближайших столиков. Какофония из смеха, криков, галдежа накрыла меня с головой. Каждый хотел не только взглянуть на героя, но и похлопать его по плечу или пожать руку. Я просто ошалел от такого количества лиц и пар глаз, протянутых рук, хлопков и сдвинутых в здравицах кружек.

  Я не заметил, как к нашему камельку придвинулись близлежащие столы, образовав нечто вроде неправильного треугольника. Неприхотливые блюда менялись с невероятной скоростью, а уж про классические "реки пива" и говорить не приходится.

  Гримир сидел рядом и всем видом показывал, что как минимум это он научил меня всем премудростям убийства всяких там бордвиков, а может даже и самолично держал того бандюгана за шею, пока я эту самую шею методично и по всем правилам ломал.

  Многие лезли знакомиться, не зная, что на имена у меня довольно хреновая память. Оказалось, что Шрамистого звали Торгвин Шипастый Шлем и именно по прозвищу я его и запомнил. Остальным же такая участь не грозила, я быстро потерялся среди всяких там Приков, Шпиков, Градубиков, Овальдов-шмовальдов....

  Меня окружало море грубоватого благодушия, в котором я купался ничтоже сумнявшись, или всё мне это казалось, и купался я совсем в другом море - градусом повыше....

  Однако даже в самом огромном океане меда завсегда окажется половничек человеческого навоза. Вот и сейчас среди всех этих простодушных, угловато-грубоватых, но искренних выражений добродушной признательности и искренне-глуповатой радости, отчетливо проскрежетало с противоположной от меня стороны - "Да этот слабак и мою бабушку не побьет, куда ему до Рыжего!".

  И как-то весь этот теплый бурлящий океан вдруг утих и обмелел, и в этом относительном затишье торжествующе вознесся глумливый смех.

  Практически строго напротив меня за "вторым косым катетом" сдвинутых неправильным треугольником столов вальяжно развалился ражый битюг с коротко остриженными волосами и наглым взглядом бараньих глаз. Справа и слева от него, как я смог оценить, сидели его дружки - такие же нагло-нахальные. Местное быдло, короче. И это быдло явно не прочь было размять свои кулаки.

  Что-то мне не везло в этом мире на относительно продолжительные затишья, постоянно выпячивалась какая-нибудь гадостная мразь, которая портила всё.

  Десятки пар глаз напряженно глядели то на меня, то на моих оппонентов. Я так понял, вызов был брошен и за подобные оскорбления вызывают на дуэль или типа того.

  Я не успел обзавестись настоящими друзьями, так что свою геройственность должен был доказывать в одиночку. К чему, в принципе, не привыкать.