Денис Котик и Царица крылатых лошадей

— А сам?

Но Данила-мастер быстро положил конец этому галдежу. Он поднял правую руку и своим зычным, густым голосом заявил:

— Значит, так: смотреть в трубу будем по алфавиту…

— Ура! Выходит, я буду первым! Потому что моя фамилия Абаев! — тут же выпалил языкатый подмастерье, который третировал Володю.

— Я не договорил, — сурово сказал Данила-мастер и пригрозил торопыге-Абаеву пальцем. — Начало отсчета будет производится с конца алфавита. То есть с буквы «я»!

Дошла очередь и до Дениса. Он получил возможность обозреть холм, на котором располагался Следопытный посад, во всей его красе.

Правда, там, как и в Голове Великана, не обнаружилось ровным счетом ничего примечательного. Камни, песок, пустоты. И все это словно бы плавало в каком-то розоватом мареве…

Картинка, которую показывала рудоведная труба, чем-то напоминала рентгеновский снимок. Все мутное и нечеткое, но все-таки достаточно понятное.

В общем, работать с рудоведной трубой Денису понравилось. И если бы только в спину не дышали любопытные подмастерья, фамилии которых начинались на «3» и «И», он бы с удовольствием проторчал возле нее час. А вдруг все-таки где-то в глубинах холма под Травоведно-Зверознатным посадом залегают изумруды?

«Как все-таки хорошо, что у нас, в Закрытке, еще не изобрели такую трубу, — подумал Денис, уступая место возле окуляра Антону Ищенко. — Не то родители точно остались бы без работы. Кому нужны геологи, когда есть такие трубы?»

Но размышления Дениса прервала Влада.

Она только что поглядела в трубу. Глаза у нее стали огромными, испуганными. А лицо Влады было белее того мела, из которого состояла Голова Великана!

— Ой, Денька, мне нужно тебе кое-что сказать… — пролепетала Влада и увлекла Дениса прочь от сгрудившихся вокруг трубы ребят.

— Ты что, самородок золотой там увидела? — предположил Денис.

— Нет. У меня… У меня… Кажется, опять случился этот…

— Взгляд-назад? — подсказал Денис.

— Ага, — робко кивнула Влада. — Когда я в трубу посмотрела, я такое увидела!

— Какое такое!

— Я увидела лошадь!

— На горе?

— Нет, там, в трубе! Она не на горе была, а… будто в трубе телевизор, а в нем показывают крылатую лошадь…

— И что эта лошадь делала?

— Ой, она скакала!

— Тоже мне удивила, — отмахнулся Денис. — Вот, если бы лошадь танцевала вальс на задних ногах или, допустим, чистила зубы пастой «Аквафреш», намазывая ее на краешек копыта…

— Но она скакала прямо по небу! Представь себе: прямо по небу! По облакам! И только чуть-чуть помогала себе крыльями. Как будто невесомая!

— Где-то я это уже слышал… — Денис посерьезнел. Ему живо вспомнился вчерашний рассказ Леси об Алом Медальоне. — Наверное, красивое зрелище?

— Я бы не сказала, что красивое… Скорее, жуткое.

— И что в этом такого уж жуткого? — зевнул Денис и подумал: «Какие все вокруг стали нервные! Максиму воры мерещатся, Владе — жуткие картины…»

— На спине у этой лошади сидел всадник в черном плаще с капюшоном… Высокий такой. Грозный. И весь он был окутан серым дымом…

— И что в этом такого уж страшного?

— Ой, даже и не знаю, — вздохнула Влада. — Но мне почему-то показалось, что лошади очень плохо. Понимаешь, ей не нравилось нести этого всадника, он ее мучил…

— Постой, но ведь крылатые лошади вообще никого на себе не возят! — вдруг вспомнил Денис, — Ты же сама мне говорила!

— Вот именно! В том-то и дело! Я, конечно, не смогла рассмотреть как следует… Взгляд-назад длился совсем недолго, и потом я так испугалась. Помню еще, что перед ними, перед всадником и лошадью, возвышалась такая огромная стена из пламени… До самого солнца…

— А потом что было?

— А потом… Потом взгляд-назад окончился… И я увидела Трехглазку — гору, на которой Обсерватория стоит. Внутри нее было несколько больших пещер. А еще на северном склоне я увидела родник…

— Ну, это ясно… Родник любой дурак и без трубы может увидеть, если на обсерваторский холм залезет, — нахмурился Денис. — Знаешь, Влада, по-моему тебе нужно срочно успокоиться. Водички попить…

— Ой, легко сказать — успокоиться! — взволнованно выпалила Влада. — Если бы ты на того человека в черном плаще поглядел…

— Но я же видел тогда дверь в Закрытку вместе с тобой. И ничего страшного!

— Лучше скажи, что, по-твоему, это было. Почему вместо горы я увидела лошадь и того всадника?

Денис напустил на себя всезнающий вид и, для авторитетности почесав в затылке, заявил:

— Я считаю, это были помехи.

— Что?

— Помехи. Как в телевизоре. Вот показывает нормально телевизор, а потом вдруг раз — и пошел полосами. У меня дома так бывает, когда сосед за стеной своей электробритвой допотопной бреется. Так вот, у тебя помехи сразу и начались. А уж потом труба начала по-человечески показывать.

— А откуда эти помехи? Ведь рядом же никто не брился? — хлопая своими длинными ресницами, спросила Влада.

— Откуда-откуда… Да не знаю я откуда! Не могу же я все знать! — вспылил Денис. — Ведь говорил же Данила-мастер, что внутри трубы — сложная магико-оптическая система. Может, что-то в ней закоротило…