Денвер Блэк. Полиндворф разбушевался. Предательство милосердия (трилогия) (СИ)

— Да. Не надо сориться. Лучше давайте жить дружно, — мудро подметила она, стараясь одновременно успокоить расшатанные нервы юного морячка. — Ссоры никогда, не приводят к добру. Поэтому помиритесь и пожмите друг другу руки, — мы переглянулись друг с другом, затем пожали плечами и обменялись примиряющими рукопожатиями. А Лена и Наташа облегченно вздохнули. Затем мы продолжили прерванный разговор.

— Нам еще долго идти? — поинтересовалась принцесса у рыжей волшебницы.

— Не очень, — Наташа быстро достала карту местности, «подаренную» администратором. — Судя по отмеченному маршруту, их дом находиться всего в паре кварталов отсюда. Поэтому, если поторопимся, то сможем слинять из этого мира, еще до вечера.

— Ну, так, чего же мы ждем, — бодро высказал я, прицепляя, трость к поясу. — В путь, друзья мои.

— В путь, — и сложив остатки нашего «пиршества», мы бодрым шагом продолжили свою дорогу.

Шли мы, как потом оказалось, довольно долго и почти без остановок. Так, что уже ближе к вечеру, мы были у цели. Прямо на окраине города, выстроен ряд одинаковых домов «коробок», с разрисованными стенами и дверьми. Хм… а дорога здесь очень даже ничего. Судите сами: исчезли камни и выбоины, появился нормальный асфальт, и местность была более или менее ухожая. Кое-где попадались клумбочки с давно засохшими цветами и местами рядом с домиками попадались маленькие деревья. Все бы ничего, если всю картину не завершало моментальное наступление потемок. Вот честное слово — так темно, что хоть глаз выколи. Все равно ничего не увидишь. Но вскоре глаза привыкли к темноте (хотя на улице и не было не одного целого фонаря, вся она освещалась ярким диском луны). Поэтому, мы не оказались в кромешной тьме и могли спокойно ходить по земле, не опасаясь обо что-нибудь споткнуться и шмякнуться лицом об землю.

К несчастью, необходимый нам дом, оказался самым последним на этой улице. Почему к несчастью? Да, потому что Том и Елена стали вопить, как маленькие дети, постоянно твердя нам, что жутко устали и то, что молодому организму тоже иногда нужен отдых. Особенно надрывалась наша принцесса, которая сидела на шее у бывшего пирата (в прямом смысле этого слова).

— Ну, скоро мы там приедем?! У меня руки уже затекли. Не говоря уже обо всем остальном, — продолжала канючить она, не забывая при этом подпрыгивать на Томе, как на лихом коне. И я сомневаюсь, что ему это нравилось. Очень сомневаюсь.

— Не хнычь! — огрызнулась Наташа, которая тоже изрядно устала. — Не видишь, идем еще. Я же говорила, что путь до них пролегает не близкий.

— Да, но вы не предупредили, что он настолько не близкий, — смог вставить слово блондин, за что заработал суровый взгляд несостоявшегося некроманта.

— Лучше не придирайся к словам, — посоветовал на ухо ему я. — Она этого ох, как не любит.

После моего совета и пират, и принцесса, послушно закрыли рты и всю оставшуюся дорогу, шли молча и с кислыми минами.

Необходимый нам дом ничем не отличался, от многих других домов на этой улице, кроме одной ярко выраженной детали — он был совершенно разрушен. Были выбиты все стекла и двери, а сам дом был, чуть ли не вдвое меньше всех остальных. Может фундамент просел, а может его время уже вышло, и он стоит здесь под снос. Не знаю. Но то, что здесь живут люди ученых профессий, сомнений не было не у кого. Окна и двери в доме были выбиты подчистую (как от мощного взрыва), стены местами были сильно обуглены. А на чистом месте, черной краской были нарисованы, странные символы и зловещие надписи типа «Время пришло!», которые только нагнетали обстановку. Но нас это совсем не пугало, а скорее даже наоборот — веселило.

— Ой! Смотрите, — восторженно ахала Лена, разглядывая разрисованные стены. — Какие картинки… вот бы мне одну такую дома нарисовали над кроватью.

— Сомневаюсь, что ваш папа не будет против, насчет этой идеи, — задумчиво произнес Том, разглядывая одну из надписей. — А, что это означает «Айл би бак!»?

— Я вернусь, — объяснил ему я, тихо смеясь над этой английской надписью, которую написали русскими буквами. Наташа случайно дотронулась, до одной из надписей, а затем стала долго изучать испачканный палец.

— Странно, — задумчиво протянула она.

— О чем это ты, — мы подошли к ней поближе, рассматривая ее палец.

— Краска еще совсем свежая, — она вытерла руку о свою рубашку. Ну, вот! А мы ее только, недавно постирали. Ну, ничего. Все равно «преобразователь одежды» скоро сработает. Ничего страшного.

— И, что с того?

— А, то, что здесь в основном все исписано, исключительно черной краской. А настоящие графитисты, используют различные цвета.

— Кто? — не поняли Том и Елена.

— Настенные художники, — попроще объяснил им я. Затем снова обратился к черному магу. — То есть, ты хочешь сказать, что здесь уже побывали черные маги, — она кивнула.

— И, по-видимому, не только они. Смотрите, — она указала на обрывок ткани, черного цвета, висевший на ржавом гвозде, торчащий из стены. Том снял обрывок ткани с гвоздя и передал в руки Наташе. Та долго его изучала, затем понюхала, и с отвращением бросив на землю, наступила на него ногой.