Денвер Блэк. Полиндворф разбушевался. Предательство милосердия (трилогия) (СИ)

— Иногда, чтобы что-то найти, нужны только хорошие глаза и уши, — доходчиво обьяснил мне он. — А они у нас хорошо развиты. Ты уж поверь. Кстати, а куда подевался ваш новый друг? Как его — Берт, кажется?

— Барт, — поправил я его. — Не знаю. Спать, наверное пошел. Он вообще-то нормальный парень. Просто не очень любит незнакомую обстановку. Трудно адаптируется.

— Ну ничего — переучится, когда-нибудь. Молодой еще, — ответил Редерик, смотря куда-то вдаль очевидно ища его. И судя по странному блеску в глазах, можно сказать что нашел. Но лицом не выдал ни единой эмоции. — И все-таки я рад, что вы решили нас проведать.

— Да, но это к сожалению ненадолго, — огорчил его я. — Сам понимаешь — дела. Сроки поджимают, а мы еще ни одного из полиндворфов не нашли. Да еще и заклинание переноса стало работать абы как. Кто знает, куда мы можем попасть в следующий раз. Ну ничего, как-нибудь да выкрутимся. Надеюсь.

— Я в этом и не сомневаюсь, — сказал он. — Только помощь предложить, извини, не могу. Сам понимаешь — сейчас нас мало. Многие полегли после войны с некромантами. Поэтому каждый снайпер сейчас для нас очень ценен.

— Ничего. Прорвемся, — улыбнулся ему в ответ я. — Где наша не пропадала. Ну, спокойной ночи?

— Приятных снов, — ответил Редерик, и развернувшись направился к своему бунгало.

Я же направился к нашему с Наташей. Для каждого из нас, снайперы выделили отдельное строение с большой двухместной кроватью, душем, умывальником, туалетом и ширмой, для переодевания. Наверняка, знали, что мы уже разбиты по парам и не нужно мучиться в поисках односпальной кровати. Даже для Барта выделили подобный домик. Проходя мимо его бунгало, я не удержался и краем глаза глянул в его не зашторенное окно: как раз в тот момент Барт соблазнял одну снайпершу, которую наверняка, позвал к себе не просто поболтать. Поэтому, чтобы я не сорвал его дальнейший план, тот задернул шторы, чтобы я не подглядывал. Я же хмыкнул, добрался до своего бунгало и не раздеваясь, завалился спать, даже позабыв пожелать Наташе спокойной ночи.

Проснулся я от яркого солнечного света, бьющего прямо в лицо. Сладко потянувшись, я краем глаза глянул на все еще мирно посапывающую Наташу. Решив ее не будить, я встал, умылся, сделал все остальные утренние процедуры и вышел из домика. Вдохнув свежий утренний лесной воздух, я решил немного прогуляться по территории хозяйства снайперов. Не смотря на столь длительное время нашего отсутствия, лес все также радовал яркими красками, запахами, звуками и многовековыми деревьями, (на которых, кстати, и располагались жилища снайперов). И наблюдая за тем, как стая разноцветных птиц срывается с места в чистое небо, а ветер разносит всевозможные цветочные ароматы, ниачинаешь забывать обо всех проблемах и просто жить полной жизнью. Но стоит отвечься хоть на секунду и не посмотреть под ноги, как из тебя получается «живописная лепешка». Что собственно, говоря случилось бы и со мной, когда я чуть не сорвался вниз оступившись, если бы не проходивший мимо Барт, который собственно говоря и помог мне залезть. После чего мы где-то с минуту пытались отдышаться, приходя в себя, сидя на краю настила.

— Спасибо, — выдал я спустя минуту. — Если бы не ты, я бы лепешкой стал.

— Надеюсь — не коровьей? — криво усмехнулся «ковбой».

Я нахмурился.

— Слушай, а ты чего всегда такой грубый? — напрямую спросил его я. — Что — в детстве хорошим манерам не учили, да?

— Если хочешь, чтобы я ушел — я уйду, — равнодушно ответил тот. — Я же говорил, что для такого одинокого волка, как я, чужды такие понятия как друзья или же семья, которой у меня и не было никогда. Селию, правда, жалко. Хорошая она понимаешь, — перешел он на «разговор по душам». — Красивая, добрая, ласковая. Я таких раньше никогда не встречал. И то все кто у меня были — это лишь вспышки и незаметные искорки. А Селия… нет, она не такая. Есть в ней нечто особенное.

— Эта та самая, с которой ты вчера проводил «экскурсию», по своему домику? — догадался я.

Он кивнул и закрыл глаза.

— Она, она. Только жаль, что ничего у нас с ней не получится, потому что… — неожиданно он осекся на полуслове, повернулся и нервно улыбнулся. Я также решил посмотреть в ту сторону.

Позади нас стояла та самая Селия в ночной рубашке (с виду милая девчушка, лет семнадцати, с большими карими глазами, и огненно-красными волосами), красная от злости или обиды, взлохмоченая и с размазанными слезами на щеках. Интересно, и давно она тут стояла?

— Селия я это… ну в общем… я это, — мямлил Барт. Но, получив от девушки сильную затрещину, тут же онемевши, замолчал.

— Подлец! Негодяй! Мерзавец! — поносила она его. Далее произнесла длинную фразу на эльфийском, после чего Барт получил вторую пощечину и плевок в лицо. — Я-то думала, что ты отважный рыцарь, который всегда со всеми честен, а ты… ууу! Ненавижу тебя, — дрогнувшим голосом закончила она и убежала, оставив нас с Бартом в полном недоумении.

— Что это было? — очухавшись, спросил он у меня.

— Ты что, никогда раньше женских истерик не видел, что ли? — удивился я.