Департамент Правосудия (СИ)

   Снова, как в тумане, я потянулась к медальону. Сжала его и прикрыла глаза. На миг мне показалось, что перед глазами промелькнула пустыня, но не солнечная Сахара, какой я её представляла в детстве, а безжизненная, пустыня с серым песком и нависшим над ним мрачным кроваво лиловым небом. И не было в этой пустыни не одной живой души. Но вот краем глаза на горизонте мелькнула чья-то тень, затем она стала приближаться, и я увидела изуродованного человека, он передвигался на четвереньках, как собака, его злые глаза поблёскивали в багровых отсветах, кроме шрамов и шишек на лице по телу этого недочеловека то тут, то там виднелись шипы, они торчали из рёбер, ног и рук. От ужаса и отвращения я вскрикнула и отшатнулась, отпустила медальон, и распахнула глаза.

  - Что такое Дашенька? Да что с тобой? Странно ты себя ведёшь, это на тебя так новая работа влияет, Даша, милая?

  От проникновенного тона мамы я пришла в себя. И помотала головой.

   Что это было? Видение, а может у медальона есть своя память? Фу, бред какой, я ещё раз встряхнула головой.

  С другой стороны для чего-то он мне его дал? Такие, как Судья, ничего просто так не делают и не дарят пустых подарков, я уверена в этом.

   - Мама, со мной всё хорошо, я просто устала, - я улыбнулась, чтобы успокоить родительницу и принялась пить чай. Но как бы я не старалась отвлечься на обычные разговоры с мамой о погоде, украшениях и одежде, всякий раз прикрывая хоть на миг глаза, я видела эту проклятую огненную пустыню. К вечеру это стало невыносимым, пытка какая-то прямо. Проводив маму и пообещав навестить их с отцом в ближайшие выходные, я достала книги, но читать я не могла, и сон не шёл, как назло, к часу ночи я просто боялась закрыть глаза, зная, что снова увижу мутанта или кем он там был и огненное небо. Промучившись до утра, разбитая и усталая я стала собираться на работу. Но неожиданно раздался телефонный звонок....

  Глава 7

  - Дарья, - шеф был чем-то явно обеспокоен, - собирайтесь и ждите меня у своего подъезда я лично подъеду за вами. И он отключился. Я застыла с трубкой в руке.

   Что произошло? Почему сам шеф решил меня подвести?

   Поскольку я не спала, мысли текли совершенно хаотично, невозможно было сосредоточиться.

  Я вышла из подъезда.

   Ух, ты! А уже оказывается, зима наступила, странно недавно были лужи и разноцветные листья, а теперь уже тонкий лёд на лужах и снег на ещё не успевшей окончательно засохнуть траве. Да и с неба летели белые хлопья снежинок, я подняла голову вверх, на небе ни облачка.

  - О чем мечтаешь, Дарья? - раздался совсем близко голос Судьи. Я встрепенулась. Из припарковавшейся к подъезду кроваво-красной "ауди" вышел мой шеф, одет он был, как обычно, в костюм, но поверх было накинуто тёплое пальто.

  - Я не заметила, что зима пришла, - смотря на него, сообщила я.

  - Да, ты определённо, сильно легко одета, - он кивнул мне.

   И, правда, лёгкие полусапожки кремовое короткое пальтишко явно были уже не по сезону.

   - Садись, поехали.

  - Куда? - спросила я, открывая дверцу машины и опускаясь на переднее сиденье.

  - Вон там, на заднем сиденье, все документы, пока едем, изучи их, остальное я расскажу. Он сел за руль, и машина мягко покатила прочь из города.

  - Ты видела лишь те души, что приходят сами, но есть места депортации, где собирают души и держат, пока кто-то из нас не приедет и не заберёт, одних вернут в телесную оболочку, других отправят на исправительные работы.

   Я вспомнила секретарей Всадников.

   - Сэр, простите, но секретари ваших братьев тут, как я понимаю, тоже не по своей воле? Тоже наказание?

   - Да, - он кивнул, - если за всю жизнь человек умудряется совершить все семь грехов, причём неоднократно, после смерти его принудительно возвращают в своё тело и отправляют к нам, не только секретари, но и большинство работающих в Департаменте грешники.

  Он печально улыбнулся мне.

  - Догадываюсь, ты хочешь спросить, как ты оказалась среди них?

  - Да, сэр, я ведь не умирала и не так уж и грешила, да? - с сомнением спросила я.

  - А если хорошо подумать, малышка? - он внимательно посмотрел на меня.

  - О чем, сэр?

  - О своей жизни, - уточнил он.

   Машина резко завернула вправо, и мы съехали с шоссе, ведущее из города на какую-то просёлочную дорогу. Снег стал более густым, он безжалостно покрывал поля стелющиеся вдоль дороги.

  - Я не понимаю, - стало страшно, и я сжалась, захотелось, как бабочке залезть в кокон, вспомнилась недавно услышанная песня группы Флёр по радио. Я очень часто вспоминала при разных сложных и запутанных жизненных ситуациях песни этой группы и вот теперь...

  В этот кокон из стёкол и рам

  Не проходит тьма или свет

  Может, будет бабочка там

  Может быть, может, нет

  Может, вырастут новые крылья

  Красота, доброта

  И расправить их будут силы

  Может, нет, может да ...

   ( Флёр - Кокон)

   - Ты умирала, Даш, - сочувственно сообщил мне Судья.

  - Что? - я рассеяно повернула к нему голову, сказанные им слова всё ещё не доходили до меня, но потом пришло осознания.

  - Я умирала?