Департамент Правосудия (СИ)

— Да, сэр, — тихо прошептала я. Голос почему-то осип, язык прилип к нёму, а губы пересохли.

— Медальон, — он кивнул на него.

Почему-то стало страшно, а вдруг он его заберёт, ужасно не хотелось с ним расставаться.

Но нет, шеф кивнул и просто попросил:

— Мне нужно узнать, что он думает на сей счёт, спроси.

Я потянулась к нему и сжала. В голове всё поплыло. Перед глазами плясали разноцветные пятна. Затем они пропали. Я увидела знакомый подвал. Опять! В небольшой нише противоположной той, где лежал клинок, я заметила девушку в белом шифоновом платье, её волосы были спутанные заляпанные грязью и кровью. Милана? Я потянулась к ней, и уже проваливаясь в Лабиринт, услышала голос шефа.

— Даш! Не делай глупостей! Дарья!!!

Голос пропал, а я стояла в сыром подвале напротив лежащей на полу девушки, которую терпеть не могла…

18 глава

Я осторожно огляделась. Тихо, похоже тут никого, я очень на это надеялась. Аккуратно подошла к девушке и, присев рядом, дотронулась до сонной артерии.

Вроде живая. Я выдохнула, затем позвала её по имени, ответам мне был тихий стон.

Она ранена? Что же делать? Руки и ноги её были связаны, развязать у меня никак не получалось, узлы затянуты на славу. Немного подумав, я вспомнила о кинжале и, поднявшись, пошла к чаше, в которой, как я надеялась, всё ещё лежит кинжал. Он был там же, поблёскивая в прозрачной воде. Я взяла его, провела по пальцам, на коже выступила алая кровь. Острый. Перерезав верёвки, я помогла ей встать. Как бы я не относилась к ней, но не помочь мне не дадут моральные принципы. Когда, человеку плохо, тут уж не до выяснения отношений, это в фильме при крушении какого-то самолёта или корабля заклятые враги могут вместо того что бы забыть хоть на время вражду и помочь, начинают выяснять отношения. Всегда не нравились такие фильмы.

— Милана, — позвала я, — девушка приоткрыла глаза и устало посмотрела на меня своими бесцветными глазами. На её щеке красовался большой синяк, а руки и ноги в кровоподтеках.

— Ты идти сможешь? — спросила я, хотя и не знала, как нам отсюда выбираться.

Надеюсь, медальон вернёт меня с Миланой из Лабиринта.

— Пить, — прошептала девушка. Я вернулась к чаше, набрала воды в ладони, аккуратно донесла до неё. Немного придя в себя, она не без моей помощи поднялась.

— Что произошло? — спросила я, взяла с пола кинжал, его надо было взять полезная вещь.

— Я не знаю, меня схватили у моего дома и связали, потом я потеряла сознание, как ты меня нашла?

— Долго рассказывать, давай сначала выберемся отсюда.

— А где мы? — спросила бывшая принцесса, покрутила головой. Место не знакомое. Вдруг пещера поменяла очертания, и мы оказались стоящими не в подвале, а на берегу безымянного моря. Девушка отшатнулась и если бы я её не держала, упала бы.

— Что это? — с ужасом спросила она.

— Лабиринт, — просто произнесла я, — не знаю, как ты сюда попала, но я тут уже бывала.

Она аккуратно села на песок, я опустилась рядом.

— Как отсюда выйти?

— Не знаю, — я покачала головой, меня как бы отсюда выкидывало, сама я не знаю выхода.

— Почему ты помогаешь мне? — вдруг спросила она.

— Я не могу не помочь человеку, попавшему в беду, я знаю, подругами мы никогда не станем, но…

Она печально посмотрела на меня.

— Прости, просто я позавидовала, что второй Всадник к тебе так относиться, а мой на меня и не смотрит.

— Он, действительно, тебе нравится? — спросила я.

— Да, — тихо ответила она.

— И ты готова умереть лишь бы в его объятьях?

— Да, — кивнула она вновь.

Я вздрогнула. До чего может довести любовь, страшно подумать. Боюсь, они не знают любви, страсть может, но любовь, это чувство, доступно ли оно им, несущим разрушение? Кто-то сказал, что Любовь — это жажда неизвестного, доведенная до безумия. Ведь она понимает, что умрёт, но добивается его внимания, страшно…

— У нас с Войной ничего нет, — я почему-то печально вздохнула.

— Он тебе тоже нравится?

— Да, — не зная, почему призналась я ей в том, в чем себе боялась признаться.

Резко захотелось оказаться рядом с ним, отогнав эти, такие опасные мысли, я хорошо понимала Милану. Сказки не бывает.

Снова лабиринт поменял очертания, и пляж медленно перетёк в крышу какого-то небоскрёба, такие стоят в Токио, внизу расстилался иллюзорный город. Милана среагировала более спокойно, но на всякий случай вцепилась в мою руку.

Город был до боли реальным и небоскреб, и красное солнце садилось за горизонт, окрашивая иллюзорное небо разовыми всполохами. Красиво, но надо выбираться. Я вспомнила разговор с шефом. Мир иллюзий медленно убивает попавших в него людей, Надо уходить и как можно скорее. Я сжала медальон, но ничего не произошло. Сердце застучало чаще.

"Ты не поможешь?" — Мысленно спросила я. Он был холодный и никаких признаков не подавал. Мне стало не по себе. Что же делать? Встала на ноги и подошла к краю крыши.

— Даш, — осторожно позвала девушка, — ты чего?

— Нам нужно уходить. — Волнение нарастало, что-то подталкивало меня в грудь и шептало, что надо уходить, но как?