Depeche Mode. Подлинная история

Дэйв Гэан родился 9 мая 1962 года в городке Чигвел в графстве Эссекс. Как и его будущие товарищи по группе Винс Мартин и Мартин Гор, Гэан вырос в неполной семье. «Мои родители развелись, когда я еще был маленьким, — рассказывал он журналистам, — и мама перевезла нас с сестрой Сью и братьями Питером и Филипом в Бэзилдон. Она снова вышла замуж, и я всегда считал отчима своим настоящим отцом. Он умер, когда мне было семь».

Однако Дэйву, его сестре и братьям был уготовано еще одно потрясение — в один прекрасный день к ним домой явился их биологический отец, Лен Гэан. «Я никогда не забуду этот день, — вспоминал Гэан в интервью журналу „JoePie“ в 1987-м. — Мне было десять, я пришел домой из школы и увидел в мамином доме незнакомого мужчину. Мать сказала, что это мой настоящий отец. Я помню, как плакал и повторял, что это невозможно, потому что мой папа умер. Откуда мне было знать, что этот человек жил с нами, пока мне не исполнилось три года? С этого дня Лен стал часто к нам наведываться, пока год спустя не исчез снова, на этот раз навсегда. Моя мать сказала лишь, что он переехал в Джерси, чтобы открыть отель».

Семье Гэан жилось нелегко, но, как позже заключил Дэйв, их мать Сильвия делала для своих детей все, что могла. «Я помню, в школе у меня были талоны на бесплатный обед и все такое. Штаны у меня были такие потертые, что зад просвечивал. Я рос, и подшитые штанины постепенно приходилось разворачивать, так что была видна линия предыдущего сгиба, но они все равно были мне коротки. Сейчас я понимаю, что это были тяжелые времена, но тогда мы этого и не замечали — мама нас всегда оберегала».

Дэйв и его семья жили в типичном для шестидесятых годов трехкомнатном доме по адресу Боннигейт, 54. Это практически гарантировало, что в детстве пути Дэйва и остальной троицы — Винса Мартина, Энди Флетчера и Мартина Гора — пересечься не могли, ведь они жили в противоположных концах города.

Деб Манн: Винс, Энди и Мартин ходили в школу Святого Николая — ну ладно. Винс ходил в школу в Лейндоне, но это все равно та же часть Бэзилдона, — и к тому же их объединяла церковь и Бригада мальчиков. Они не входили в модную тусовку. А Дэйв был очень, очень модный, как и я. Так что они были с одного конца города, а Дэйв и я с другого. Хотя Дэйв был на год младше меня, я пересекалась с ним в школе, клубах и так далее. Мы оба — я со своими друзьями, Дэйв со своими — ходили в центр города, в бар «Зе Шервуд», потому что это было модное место, куда ходили все модники. Но Энди и Мартина вы бы там точно не встретили.

Дэйва с его будущими товарищами по группе объединял здоровый интерес к поп-музыке. «Я покупал пластинки — „сорока-пятки“. Слушал „Slade“, „T-Rex“ — всю эту глэм-роковую музыку — а смысл моей жизни заключался в передаче „Top Of The Pops“ по четвергам». Дэйв был очень привлекательным подростком, девушки на него так и вешались. Его бывшая соседка Мэнди Морган до сих пор готова говорить о нем часами: «Больше всего мне запомнилось, что он был очень красивым. Все девчонки были от него без ума, и я не думаю, что кто-то удивился, когда он стал так знаменит. Мы с подружками часто сидели на газоне возле его дома, ждали, когда он пойдет мимо. Прискорбно, конечно, но именно этим мы и занимались в тринадцать-четырнадцать лет».

Поведение Дэйва начало причинять серьезное беспокойство, когда он пошел в школу Барстейбл на улице Тимберлог-клоуз, рядом с Боннигейт.

«Нас распределяли по классам в зависимости от оценок, — объяснял Гэан журналу „№ 1“ в 1985 году, — меня бесили умные детки, я начал прогуливать и нарываться на неприятности с законом. Я был исключен и трижды попадал в суд по делам несовершеннолетних за дела вроде угона или поджога машин и раскрашивания стен. Я был довольно буйным. Мне нравился азарт, который испытываешь, угоняя машину или убегая от полицейских. Такой кайф — с бешено бьющимся сердцем прятаться за стеной и думать: „Поймают или нет?“.

Когда к нам домой являлись представители закона, мама ради моего спасения делала все, что могла. Помню, однажды к дому подъехала полицейская машина. „Это за тобой?“ — спросила мама. „Да“, — ответил я. Я отчетливо помню, что она им сказала: „Дэвид всю ночь был дома“. Но в ту ночь я краской написал на стене свое имя!»