Депеш Мод (ru)

Собаки хватает дней на десять, после этого он запивает и на работу больше не ходит, а чтобы его не нашли, пьет по знакомым, у Собаки в его 19 полгорода знакомых, одну ночь он даже ночует на вокзале – встречает там знакомых грибников, которые едут утренней электричкой куда-то на Донбасс за сырьем, и ночует с ними под колоннами на улице, трижды шмонается патрулями, честно высиживает до утра, слушая байки про грибы и другие термоядерные вещи, потом не выдерживает и сваливает домой. Тут его и застает телефонный звонок. В другом состоянии Собака ни за что трубку не снял бы, но внутри у него уже плавают серебряные холодные форели трехдневного алкогольного запоя и больно бьют внутри хвостами по почкам и печени так, что свет для Собаки меркнет и трубку он берет автоматически. «Собака? – кричат в телефон. – Не смей бросать трубку!»: друзья-рекламщики Вова и Володя, которые устраивали его на свою голову в рекламный бизнес, сидят где-то в своем комсомольском офисе и, вырывая друг у друга трубку, стараются убедить Собаку поговорить с ними, сбиваясь время от времени на мат. «Собака! – говорят они. – Главное, не смей бросать трубку. Пидор! – говорят они, убедившись, что Собака их слушает. – Если ты сейчас бросишь трубку, тебе хана. Мы тебя уроем, слышишь?» – «Алло» – говорит Собака на это. «Что алло? – нервничают Вова и Володя – Что алло? Ты нас слышишь?» – «Да», – говорит Собака испуганно. «Хорошо, – сжаливаются Вова и Володя. – Значит, так – сейчас десять утра». – «Что?» – Собака окончательно пугается и трубку бросает. Телефон сразу трещит по новой. Собака нерешительно поднимает трубку. «Ты!!! – ревет в трубке. – Пидор!!! Не смей бросать трубку!!! Ты нас слышишь??? Не смей бросать трубку!!!» Собака тяжело сглатывает слюну. «Ты нас слышишь?» – «Ну», – неуверенно говорит Собака. «Значит, так – разрываются рекламщики. – Сейчас – десять утра. Не смей бросать трубку!!! Ты слышишь??? Не смей бросать трубку!!! Десять часов. В полшестого мы тебя ждем возле стадиона. Если не придешь – мы тебе поотрываем яйца. Если придешь – мы тебе тоже поотрываем яйца. Но тебе лучше прийти. Ты понял???» – «Да», – говорит Собака. «Ты нас понял?!!» – не могут успокоиться рекламщики. «Понял», – говорит Собака Павлов, чувствуя, как форели весело гоняют где-то у него под горлом. «Что с тобой? – наконец спрашивают рекламщики. – Тебе плохо?» – «Да». – «Тебе что-нибудь принести?» – «Водяры принесите». – «Пидор», – говорят Вова и Володя и кладут трубку.

Собака переводит дух. Десять часов. Надо переодеться или опохмелиться, лучше, конечно, опохмелиться. Из соседней комнаты выходит его бабушка. Это его бабушка, он ее любит, ну и всякое такое, даже ходит с ее ветеранским удостоверением, можно даже сказать, что он ею гордится, не совсем, конечно, но до некоторой степени. Говорит, что она в танке горела, я себе слабо представляю старуху в танковом шлеме, хотя все может быть. «Что, Виталик?» – говорит она. «Работа, бабушка, – говорит Собака, – работа». – «Шо оно за робота, – сокрушается старушка, – вчера целый день звонили, где, говорят, этот пидор. А я откуда знаю?»

17.22

Вова и Володя выскакивают из вагона, подбирают Собаку и выходят на улицу. Жив? спрашивают, Собака совсем бледный, никак не поправится, они тащат его в гастроном на Плехановской и берут там две бутылки водяры, не бойся, говорят они Собаке, мы тебя сначала откачаем, а уже потом яйца рвать будем, какой нам интерес рвать что-нибудь у тебя такого, ты на себя посмотри, они подводят его к витрине гастронома, гастроном темный и пустой, как и большинство гастрономов в стране в это тревожное время, развалили страну, суки, смотри, говорят они Собаке, смотри, на кого ты похож, Собака совсем расслабленный, он смотрит в витрину, за которой стоит продавщица в белом халате и тоже смотрит, как за окном на улице, как раз напротив нее, стоят двое сволочной внешности ублюдков, держат под руки третьего такого же и показывают на нее пальцами. Она смотрит на них с ненавистью, Собака как-то фокусирует взгляд, распознает свое отображение и вдруг замечает, что в этом отражении есть еще кто-то, какое-то странное существо в белой одежде с огромным количеством косметики на лице тяжело поворачивается в его оболочке, в границах его тела, будто пытается прорваться сквозь него, так что ему становится плохо, наверно, думает Собака, это моя душа, только почему у нее золотые зубы?

17.35–18.15