Депрессия. От реакции до болезни

Конечно, эта «активность», эта способность к «внутреннему напряжению» не случайна, она вызвана не внешними причинами, она – и это нужно принять как данность – каким-то образом кодируется геномом. Именно эти коды, по всей видимости, и определяют те множественные и полифокальные нарушения в обмене веществ, которые отмечаются у больных МДП. Именно они, надо думать, приводят к нарушениям в синтезе и работе биогенных аминов – прежде всего норадреналина, серотонина и дофамина. Именно эти генетические предпосылки обеспечивают нарушения функционирования базовых мозговых нейрофизиологических процессов: возбуждения и торможения.

Генетики свидетельствуют…

В пользу важности некоей, гипотетической пока, генетической поломки свидетельствуют такие факты:

• около 50% биполярных больных имеют хотя бы одного родителя, страдающего расстройствами настроения;

• если один родитель страдает биполярным расстройством, вероятность того, что каждый ребенок будет иметь расстройство настроения, составляет 27%;

• если оба родителя имеют биполярные расстройства, вероятность того, что ребенок будет страдать расстройствами настроения, составляет от 50 до 75%;

• конкордантность биполярных расстройств у монозиготных близнецов – 0,67; у дизиготных – 0,20.

Нервные процессы – возбуждение и торможение

Данные, предоставленные нам современной генетикой, достаточно интересны и убедительны. Смущает только один вопрос – биполярные аффективные нарушения, то есть собственно маниакально-депрессивный психоз, наследуется куда лучше, нежели униполярная депрессия. Кроме того, есть и еще одно существенное обстоятельство: биполярные расстройства возникают раньше униполярных, их предвестники определяются, как правило, еще в детстве, тогда как униполярные расстройства обычно с 30—40 лет. Эти два факта и должны натолкнуть нас на мысль, что кроме чистой генетической программы в этиологии и патогенезе депрессии существенную роль играет и сама по себе работа психического аппарата…

То, что нервная система имеет свойство возбуждаться, – ни для кого не секрет, и секретом эта информация, видимо, никогда не была. Однако же тот факт, что эта система сама по себе может еще и тормозиться, долгое время оставался загадкой. Конечно, еще Эпиктет резонно учил: задерживайте свои негативные эмоции, и постепенно это новое поведение станет для вас привычкой, со временем раздражения и страхи просто перестанут у вас возникать. Впрочем, здесь речь идет только о сознательном торможении, о чрезсознательной остановке, затормаживании наших реакций.

Снова вопрос о «торможении», но уже в новом своем качестве, был поставлен великим русским ученым – Иваном Михайловичем Сеченовым. Позже это учение найдет себя в замечательных работах Н.Е. Введенского, И.П. Павлова и А.А. Ухтомского, а торможение будет наконец пониматься как не менее, а может быть, даже и более важная функция нервного аппарата, нежели возбуждение.