Депутатский запрос

Новые дома — их всего одиннадцать — поставлены не отдельным посадом, а на старых печинах. Казалось бы, пустячный вопрос: как ставить новые дома в старой деревне? Можно их выделить, вынести за околицу, составить из них улочку или микрорайон и этим самым как бы подчеркнуть контраст нового и старого, создать зримое и притягательное будущее деревни. Так повсеместно и делают. Я не думаю, что планировщики сознательно ставят перед собой такую, с позволения сказать, агитационную цель. Скорее всего, ими руководят хозяйственные соображения: короче коммуникации, меньше надо труб, кабеля и прочего «дефицита». А получается, вольно или невольно, социальный контраст. Притом довольно-таки болезненный, даже, если хотите, конфликтный. Суть его в том, что на старой улице живут коренные, не снявшиеся в трудное время с родного места, не бросившие свое поле земледельцы, а новый — благоустроенный! — микрорайон заселяют, как правило, приезжие из других краев или свои же, так называемые возвращенцы, выжидавшие где-то, в городах или поселках, когда оживет их родная деревня. Конфликт этот, выражаемый обычно вопросом «За что перелетным такие блага?», зреет давно, с тех пор, как начали строить центральные поселки и заселять их приезжими, а свои, коренные, оставались в нетронутых, «неперспективных» деревнях. Возрожденное Телешово в этом плане есть ликвидация социального контраста между центральным поселком и отдаленной деревней. А принцип застройки, который в данном случае избрали проектировщики, — новый дом на старой печине, в общем посаде — есть стирание контраста между соседями. Возможность же эта появилась тогда, когда архитекторы и строители применили локальный тип благоустройства, при котором водопровод, газ, ванну, калориферы с успехом можно устроить хоть в новом, хоть в старом доме. Новостройка на старом посаде имеет одно очень важное следствие: она разбуживает свойственный деревне дух подражания и некоторого соперничества, когда сосед копирует соседа, перенимает: красивое и удобное в доме и на подворье. Именно поэтому в Телешове старые дома (конечно, с помощью совхоза) так быстро изменили облик и почти ничем не отличаются от новых. Этого, к сожалению, не происходит в тех селах и деревнях, где новостройки обособлены, там старые посады продолжают контрастировать с новыми и не возбуждают желания к обновлению, скорее, наоборот, разжигают неприязнь. Разумеется, пример Телешова вовсе не означает, что его надо тотчас копировать. В том же «Рассвете» при обновлении деревни Турбичево нашли нужным поставить и новый посад, при этом не забыв застроить пустующие усадьбы на старой улице (тут важно еще одно обстоятельство: унавоженный, обрабатываемый много лет огород).

Быстрота обновления отделенческих центров в совхозе «Рассвет» — нынче будет завершено обустройство трех деревень из четырех — объясняется не только тем, что выделены средства и подрядчик, но и самым активным участием в этом деле самих жителей деревни. Я бы поставил его даже первым условием, ибо деньги без желания людей не дали бы такого результата.

Ну а желание разбуживается старым, испытанным способом: решать тот или иной вопрос не в тиши кабинета, а вместе с людьми. Ведь тот же план обустройства Телешова можно было «нарисовать» в кабинете, скажем, районного архитектора или какой-нибудь проектной организации. Но Дмитровский горком сказал: «Нет, прежде чем планировать, давайте спросим самих жителей». И собрали сельский сход. (В скобках замечу, что таких сходов по всей области прошло двадцать пять тысяч!) Владимир Александрович Новоселов обратил наше внимание на… пруд. Старый деревенский пруд был очищен, окаймлен цветниками, а над ним стоял гранитный камень с надписью, говорящей, что сей знак поставлен в память о не вернувшихся с войны земляках.

— Памятника в проекте не было, — пояснил Владимир Александрович, — его предложили жители села на сходе. И собрали на него деньги.

Не знаю, как кому, а мне этот факт показался знаменательным. Память… Спасибо, что обратили наконец внимание на нашу деревню, спасибо за заботу о нас, но мы помним тех, от кого пошли, кто пахал эту землю и отдал за нее жизнь, и никак не можем воспринимать свое благополучие вне связи с ними… Деньги небольшие, но суть не в количестве, а в чувстве, глубоком и благородном чувстве привязанности к своему родному месту. Таких фактов я не встречал в новых поселках, заселенных приезжими. Там если и сооружают памятники, то, как говорится, по линии государства.