Дердейн: Аноме - Бравая вольница - Асутры.

Ифнесс Иллинет откинулся спиной к стене с выражением невыносимой скуки на лице: «Неотвязно, с упорством деревенского пьяницы вы заставляете меня делиться сведениями вопреки моим правилам и предпочтениям. Теперь ваше сотрудничество может оказаться полезным, и я вынужден уступить — в какой-то мере. Вы заметили, что я не уроженец Шанта. Верное наблюдение. Я землянин, стипендиат-корреспондент Исторического института. Вам что-нибудь стало яснее или понятнее от того, что вы это знаете?»

Этцвейн вперил в лицемера яростный взгляд: «Земля существует?»

«Еще как!»

«Что вы делаете в Шанте?»

В скучающем голосе Ифнесса появилась нотка нетерпения: «Беженцы, прибывшие на Дердейн девять тысяч лет тому назад, вели себя скрытно и эксцентрично: они нарочно сожгли за собой мосты, затопив звездолеты в Пурпурном океане. На Земле Дердейн давно забыли — но только не в Историческом институте. Я — очередной корреспондент Института на Дердейне. Насколько мне известно, до сих пор еще никто из историков не нарушал первую заповедь Института: «Корреспонденту запрещено вмешиваться в дела изучаемого мира». Институт занимается исключительно сбором информации, исследователь обязан ограничиваться пассивным наблюдением. Мои действия в отношении Человека Без Лица — вопиющее нарушение всех правил. С точки зрения руководства Института я — преступник».

«Зачем же вы взяли на себя труд нарушить правила? — продолжал допрос Этцвейн. — Из-за рогушкоев?»

«Вам незачем знать о моих побуждениях. Ваши интересы, по крайней мере до поры до времени, совпадают с моими. Не желаю вдаваться в дальнейшие разъяснения».

Этцвейн разворошил прическу пальцами, медленно опускаясь на другую кушетку напротив Ифнесса: «Ну и дела, никогда бы не поверил!» Он с подозрением покосился на историка: «А другие земляне на Дердейне есть?»

Ифнесс отрицательно покачал головой: «Корреспондентов мало, планет много».

«Как вы прилетели? Как вернетесь на Землю?»

«Опять же, предпочел бы не распространяться на эту тему».

Раздраженный Этцвейн не успел ответить — его ошейник испустил резкий звенящий писк. Ифнесс вскочил на ноги и во мгновение ока оказался у ошейника: зуммер замолчал. Наступила тяжелая, неприятная тишина. «Где-то, — подумал Этцвейн, — Человек Без Лица недовольно отвернулся от приборов».

«Превосходно! — заявил Ифнесс. — Вами интересуется Аноме. Остается узнать, кто он такой».

«Завидую вашей уверенности, — отозвался Этцвейн. — Как мы его найдем?»

«Тактическая задача — в свое время мы ее обсудим. В данный момент я хотел бы вернуться к занятию, прерванному нашей встречей на площади. Я собирался обедать».

Ифнесс и Этцвейн, надевший выпотрошенный ошейник, вернулись на площадь Корпорации. Здесь они держались под арками окружавшей площадь сводчатой галереи, стараясь не попадаться на глаза наблюдателю в управлении Корпорации. Этцвейн взглянул на бордовую стену объявлений: лилового документа в черной рамке уже не было. Он поделился наблюдением с историком.

«Еще одно свидетельство чувствительности Аноме, — безмятежно заметил Ифнесс. — Наша задача упрощается».

«Каким образом?» — возмутился Этцвейн. Высокомерие землянина становилось невыносимым.

Ифнесс огляделся по сторонам, поднял брови и тихо сказал тоном врача у постели больного: «Следует побудить Аноме к неосторожности. Охотник не замечает птицу, притаившуюся в листве, пока та не вспорхнет. Так и мы: нужно создать ситуацию, вынуждающую Человека Без Лица проверить обстоятельства самостоятельно, не полагаясь на благотворителей. Тот факт, что он снял ответ с вашими комментариями, означает, что вопрос о рогушкоях для него неудобен, щекотлив — возможно, даже опасен. Вероятность личного расследования с его стороны повышается».

Этцвейн сардонически хмыкнул: «Пусть так. Какую ситуацию вы предлагаете создать?»

«Об этом придется поговорить. Сначала давайте пообедаем».

Они заняли места в лоджии ресторана «Закоренелый язычник». Подали закуски. Ифнесс ни в чем себе не отказывал. Этцвейн, подозревая, что ему придется платить из своего кармана, обошелся обедом поскромнее. В конце концов, однако, Ифнесс рассчитался за двоих и откинулся на спинку кресла, прихлебывая десертное вино: «Итак, к делу. Человек Без Лица вежливо ответил на петицию, стоившую пятьсот флоринов, и проявил к вам интерес только после того, как вы выразили недовольство. Это позволяет откалибровать один из параметров».

Этцвейн не понимал, к чему клонит корреспондент Института.

Ифнесс рассуждал: «Мы должны держаться в рамках гарвийских законов, не предоставляя Эстетической Корпорации никакого повода к действию. Например, мы могли бы объявить о проведении публичной лекции о рогушкоях, посулив самые поразительные откровения. Человек Без Лица проявил беспокойство по поводу распространения такой информации. Вероятно, он достаточно заинтересуется и окажется в числе слушателей».

«Предположим, — согласился Этцвейн. — Кто будет читать лекцию?»