Дердейн: Аноме - Бравая вольница - Асутры.

«Как еще их понимать? Мы все говорим то, что хотим сказать. Прощайтесь с друзьями и доложите о прибытии в штаб гарвийского ополчения. Надеюсь, вы сумеете драться не хуже, чем трепать языком!»

«Ополчение? Невозможно! Моя работа...»

«Невозможно? — Этцвейн демонстративно пометил на полях газеты цветовой код толстяка. — Я передам ваши возражения Аноме. Позаботьтесь о завещании».

Оглушенный, бледный, технист обмяк на стуле.

Этцвейн подозвал дилижанс и отправился в Сершанский дворец. Он обнаружил Саджарано в висячем саду на крыше — тот сосредоточенно вертел в руках большую хрустальную игрушку. Этцвейн постоял, понаблюдал минуту. Поджав маленький рот и нарочито не замечая Этцвейна, Саджарано перемещал плавающие в толще хрусталя разноцветные светящиеся пятна, поглаживая пальцем инкрустированные костяными полосками ребра многогранника.

Какие мысли блуждали под обширным лбом, достойным поэта? Что двигало маленькими руками, некогда цепко сжимавшими бразды правления? Этцвейн, и так уже не в лучшем настроении, не вынес загадочного молчания, вынул газету и положил ее на столик перед Саджарано. Тот отложил безделушку и стал читать, потом поднял глаза на Этцвейна: «События происходят. История идет своим чередом».

Этцвейн указал на объявление в коричнево-желтой рамке: «Что вы об этом думаете?»

«Трагедия».

«Вы признаете, что рогушкои — враги Шанта?»

«На это нечего возразить».

«Как бы вы с ними обошлись, будь власть снова в ваших руках?»

Саджарано начал было говорить, но осекся и опустил взгляд на радужный многогранник: «Последствия любых действий теряются в сумраке вероятностей».

Этцвейн решил, что Саджарано, по-видимому, действительно рехнулся — почти наверняка: «Как вы стали Человеком Без Лица?»

«Отец уступил мне власть, когда состарился, — посмотрев в небо, Саджарано печально улыбнулся воспоминанию. — Нетипичный случай прямого престолонаследия. Как правило, все не так просто».

«Кому вы собирались завещать полномочия?»

Улыбка исчезла с лица Саджарано, он сосредоточенно нахмурился: «Когда-то я отдавал предпочтение Арнольду Чаму, человеку высокого происхождения, развитого интеллекта и безупречной честности. Но со временем я передумал. Аноме должен быть хитер и беспощаден, для него совесть — непозволительная роскошь, — пальцы Саджарано конвульсивно дернулись. — Страшные вещи мне приходилось делать, чудовищные! В Хавиоске спугнуть священных птиц равносильно смерти. В Фордуме ученик резчика по нефриту должен умереть, если в его экзаменационной работе появится трещина. Арнольд Чам, человек разумный, не мог бы заставить себя применять нелепые, бессмысленно жестокие законы. Есть более подходящий кандидат — Аун Шаррах, главный дискриминатор. Он холоден, проницателен, умеет подавлять сомнения и сожаления... Но я отверг кандидатуру Шарраха — мне не нравится его стиль — и остановил выбор на Гарстанге. Гарстанг мертв. Теперь все это не имеет значения...»

Подумав, Этцвейн снова задал вопрос: «Известно ли Шарраху, что вы рассматривали его кандидатуру?»

Приподняв игрушку со стола, Саджарано пожал плечами: «Аун Шаррах — лучший специалист по расследованию преступлений. Разумеется, он догадлив, умеет собирать информацию и делать выводы. От главного дискриминатора трудно скрыть источник власти — располагая всеми данными, личность и намерения Аноме можно установить методами исключения и корреляции событий».

Этцвейн отправился в помещение радиостанции, выключил фильтр речевой связи, чтобы его голос не напоминал «голос Аноме», и вызвал Ауна Шарраха: «Говорит Гастель Этцвейн. Я посоветовался с Аноме. Он приказал мне и вам объехать кантоны Шанта в качестве его полномочных представителей. Вам поручено посетить кантоны к востоку от Джардина и к северу от Дебрей, в том числе Шкорий, Лор-Асфен, кантон Ведьминой горы и Утренний берег. На мою долю приходятся западные и южные кантоны. Мы обязаны ускорить мобилизацию и обучение рекрутов, по мере необходимости прибегая к принуждению. У вас, наверное, есть вопросы?»

После короткого молчания Шаррах спросил: «Вы упомянули о «принуждении». Какими средствами принуждения я могу пользоваться?»

«Записывайте имена и цветовые коды лиц, проявляющих недостаточную расторопность или отказывающихся повиноваться. Аноме получит наши списки и определит меры наказания. В каждой конкретной ситуации необходимо учитывать местные условия. У меня нет более подробных инструкций. Вашего опыта и здравого смысла должно быть достаточно».

Голос Ауна Шарраха несколько поблек: «Когда я должен выехать?»

«Завтра. В первую очередь рекомендую посетить Уэйль, Сиреневую Дельту, Англезий, Джардин и кантон Пособников, после чего можете взять гондолу на Брассейском разъезде и отправиться по континентальной магистрали на дальний Запад. Я сперва заеду в кантоны Дикой Розы, Майе и Эреван, потом в кантон Теней, оттуда воздушной дорогой до Энтерланда. Расходовать собственные средства не требуется — выписывайте чеки, подлежащие оплате по предъявлении в Банке Шанта. Не отказывайте себе ни в чем необходимом».

«Хорошо, — без энтузиазма сказал Аун Шаррах. — Будем стараться».