Деревенщина для Снежного Человека

- Не хочешь для начала принести свои глубочайшие извинения Марии?

- Excusez-moi, Мария. Накладочка вышла, - этот Антон выдал наиглупейшую улыбочку. Уж лучше бы послал, чем вот так…

- Антон, - как из под земли около меня выросла баба Маша. – Я тебе уже все сказала, но если хочешь, еще разок повторю, а то ты у нас обделен интеллектом, как оказалось.

- Мам, пошли в столовую. Все готово?

- Да, Аркаш. А ты куда собрался, умник? – приподняв брови, спросила баба Маша у удаляющегося Антона.

- Есть хочется, я с этими треволнениями столько калорий потерял. Или мне уже нельзя есть вместе со всеми? Я наказан? Отлучен от семейного круга? -  ехидно вопрошал этот позер.

Первая пара глаз Аркадия Олеговича устремилась на меня, ожидая согласия. Серьезно? Остальные три тут же присоединились к хозяину дома. А я что? А я ничего, просто пожала плечами. Вот чего чего, но накалять обстановку еще больше мне не хотелось, хоть я и была не в восторге от общества Антона. Самая знаменитая рифма к его имена подходила, как нельзя кстати.

Ну что могу сказать, знакомство с новой семьей не задалось. Я же уже говорила, как кому мне везет?! Еще раз в этом убеждаюсь. Я блин, победитель по жизни.

За столом все расселись в абсолютной тишине.

- Мент родился, - шутканул этот ганд… Антон.

Я сжала сильнее зубы. Вот вообще-то я неконфликтный человек, мне порой проще промолчать, но здесь же, меня так и подмывало высказать этому товарищу все, что я о нем думаю.

Баба Маша сама на себя не похожа. Если с утра я была в компании шебутной старушки, то сейчас за столом сидела ворчливая карга. Даже улыбнулась про себя, потому что на минуту промелькнула мысль, что они бы с Людмилой Прокопьевной подружились бы. А может наоборот, вообще бы не сошлись характерами, потому что они обе сильные натуры и тут, как говорится, как карта ляжет.

- Бабушка, я ж твой единственный внук, - сказал Антон и тут же осекся на меня. Все тело чуть ли не передернуло от его пронизывающего взгляда. Скользкий и неприятный тип. – Пардонте мисс, - кивнул он мне, - уже снова не единственный, но любимый же?!

Мне немного резануло слух «снова не единственный». А было как-то иначе? Я вопросительно посмотрела на старшую родственницу, а она одними губами сказала: «Потом». Ну, потом, так потом. Меня их Санта-Барбара не особо то касается.  Вернули бы только на рабочее место, если оно, конечно, у меня еще есть.

- Да не дай Бог, - открестилась баба Маша.

Я чуть со смеху не прыснула от такого ее ответа. Это ж чем он ей так насолил, что она волком на него так смотрит?! Фаина Генриховна не осталась без внимания, на нее всяческие шишки посыпались, как из рога изобилия и главным упреком был невоспитанность некоторых молодых людей, каких не будем показывать пальцем и так понятно. Короче баба Маша не в восторге от их общества и всем дала об этом понять, совершенно не стесняясь в выражениях.

За столом с самого начала была обстановка напряженная, а теперь стало в разы хуже. Фаина Генриховна сидит красная, как рак и метает в меня не самые милые взгляды. Аркадий Олегович сидит темнее тучи. Баба Маша, ну оно уже и так все сказала. Видимо, молчать она не любит, от слова совсем. И только с Антона, как с гуся вода. Он сидит так, как будто ничего такого и не случилось, обстановка по кайфу. Вот это у парня нервы стальные, подумала я, потому что от отца ему точно светить еще та выволочка, по глазам Галомедова вижу, которые сыночку ничего хорошего не обещают.  А я? А я вообще давно уже неврастеничкой стала, так что мне не привыкать.

- Антон, поел? - спросил сына Аркадий Олегович. - Иди и делом займись.

- Не хочу, - заныла эта великовозрастная детина. - Я лучше сестренке новой экскурсию по дому проведу, пожалуй начнем с моей спальни.

- Не нарывайся, - гаркнул Аркадий Олегович.

- Без тебя обойдется, сестренка твоя. В ней разума поболи будет, чем у некоторых. Файка, - рявкнула баба Маша, - угомони этого олуха. Пусть только попробует, хоть пальцем тронуть Машеньку. Я ему тогда точно покажу небо в алмазах.

- Да что ты можешь бабка? – все не унимался этот позер.

Вечер вообще перестал быть томным. Раньше я считала чересчур резкими закидоны тетки, потом в моей жизни давала жару Людмила Прокопьевна, а теперь вот это…

Хочется только откреститься от таких родственничков. Мне и за все деньги мира не нать такого… нет уж, спасибо. Я как маленькая заткнула уши руками и закрыла глаза. Я ничего не слышу, ничего не вижу. Все происходящее не правда.

- Пошел вон, щенок, - заорал Аркадий Олегович так, что казалось стены затряслись. – Не доводи до греха, дурик.

- Что? Теперь наследница всея империи Галомедовых эта деревенская подстилка, от которой до сих пор свиньями и навозом несет за километр?

Ничего не слышу, ничего не вижу.

- Папуля для сыночка зажал пару лямов. Подумаешь, проигрался. От тебя не убудет, - выплюнул Антон в сторону отца.