Читаем Деревенские ремесла в средневековой Европе полностью

В соответствии с поместной системой, в распоряжении господина обычно было определенное число зависимых крестьян, которых он мог использовать для постройки или починки зданий и прочих сооружений на своем дворе, для работы у кирпичных печей, на мельнице и т. д. Иногда крестьянин выполнял в поместье все виды определенных ремесленных работ (по дереву, по металлу, крыл кровли и т. п.); ремесленные работы составляли либо всю сумму повинностей такого держателя, либо их 1/2, 1/3 и меньшую часть. В книге ежегодных доходов архиепископа и собора города Трира (область среднего Мозеля) от 1220 г. фигурируют мансы кузнецов, бочаров, стекольщиков, пергаменщиков; в составе оброков — деревянные поделки, лен, вино и др.; в составе барщины — различные работы в поместье. Дворни же в это время аббатство не имело вообще. Ремесленную челядь Сент-Трондского монастыря называли «домашние слуги» (ministri или husgenot, ф. нем. Hausgenossen). Однако из 20 с лишним перечисленных там ремесленников лишь 13 человек были включены в список превендариев, ежедневно получавших господское содержание. Несколько раз упоминались превенды за определенную работу, возможно, нерегулярную: например, двум портным за шитье одежды для [83] монахов. Остальные ремесленники содержания от монастыря не получали, т. е. имели свое хозяйство. Аналогичное положение было и в Верденском аббатстве, где лишь немногие лица из «дворовой челяди» (gesinde) принадлежали к собственно дворне, большинство же проживало в своих домах, имело собственное хозяйство. Но и среди той части дворни, которая жила в самом аббатстве, полное содержание имели лишь некоторые лица, остальные получали частичное содержание (хлеб, сельдь, свечи), что не могло не вынуждать их зарабатывать на стороне. Очевидно, что большая часть ремесленников, работавших на барских дворах и включенных в магистерии, имела свои хозяйства.

В третьих, в XI—XIII вв. постепенно изменяется социально-правовой состав лиц, выполнявших в поместье ремесленные работы. Среди специалистов, обслуживавших «ручным трудом» барские усадьбы, все еще сохранялось немалое число лиц сервильного состояния; для них ремесло было буквально «службой». Некоторые сервы были членами дворовой челяди, другие имели свои хижины и тяглые наделы, за которые полагались «ручные» барщины, некоторые были приставлены к промысловым угодьям — рыбным ловлям и т. п. Однако повышение требований к ассортименту и качеству ремесленных изделий (на фоне профессионального городского ремесла), приводило к тому, что ремесленник сервильного статуса — дворовый министериал и держатель, т.е. наиболее квалифицированные поместные специалисты, неуклонно вытеснялись в той или иной мере свободым мастером — оброчным или наемным. В Англии зависимое ремесло в вотчинах почти полностью сменилось наемным. Во Франции к середине XIII в. поместные магистерии были уже автономными организациями свободных ремесленников, сохранявшими остатки зависимости от сеньоров.

В. Зомбарт полагал, что вотчинное ремесло стало изменяться (точнее распадаться) лишь с середины XIV в., под влиянием уже полностью развившихся городов, причем иногда некоторые вотчинные ремесла, особенно монастырские, перерастали в художественно-прикладные занятия. Последнее бесспорно, с первым же согласиться трудно. Прежде всего перелом в эволюции поместного ремесла начался раньше — с возникновением городов. Кроме того, его изменения были многообразнее. И импульсы для своего развития вотчинное ремесло [84] получало не только из городов, но и из самой вотчины, от крестьянства, меняющейся деревенской жизни и ее местных условий.

Непосредственное воздействие на господское ремесло оказывала судьба домена: по мере того как домениальное хозяйство разрушалось, уступая место раздаче земли в держание, распадалось и дворовое ремесло. Существовал и другой путь, который также начался еще в X—XIII в.: товаризация поместной промышленности вплоть до появления на домене специализированных мастерских, основанных на различных формах предпринимательства, применяющих наемный труд и целиком или по преимуществу нацеленных на рынок. Это относилось особенно к горно-металлургическому промыслу, но также к сукноделию, художественным и некоторым другим ремеслам. В этих случаях, даже если поместное ремесло основывалось на барщинном труде, его характер был уже качественно трансформирован.

Столь же непосредственное воздействие на домениальное ремесло оказывала близость рынка. Во всяком случае, крупные поместья, удаленные от городов или рыночных местечек, обычно вынуждены были держать больше ремесленной дворни и получали больше ремесленных барщин и оброков, нежели те, которые располагались вблизи торговых центров (Примечание: Еще в XV в. в составе дворни аббатства Бедекен, расположенного в глухом лесном районе Вестфалии, было 5 пекарей, 3 плотника, 2 кожевника, 4 сапожника, 5 портных, 3 кузнеца, 4 строителя.).

Специализация и товаризация домашнего деревенского ремесла

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе
1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе

Что произошло на приграничных аэродромах 22 июня 1941 года — подробно, по часам и минутам? Была ли наша авиация застигнута врасплох? Какие потери понесла? Почему Люфтваффе удалось так быстро завоевать господство в воздухе? В чем главные причины неудач ВВС РККА на первом этапе войны?Эта книга отвечает на самые сложные и спорные вопросы советской истории. Это исследование не замалчивает наши поражения — но и не смакует неудачи, катастрофы и потери. Это — первая попытка беспристрастно разобраться, что же на самом деле происходило над советско-германским фронтом летом и осенью 1941 года, оценить масштабы и результаты грандиозной битвы за небо, развернувшейся от Финляндии до Черного моря.Первое издание книги выходило под заглавием «1941. Борьба за господство в воздухе»

Дмитрий Борисович Хазанов

История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное