Деревенские святцы

Богат выбор деревянной посуды. Ставень — кушанье на стол подать, не боись, не остынет; скопкарь, чаша из древесного наплыва в виде птицы-утицы — квас и пиво разливать; хандейка — пиво-квас пить; ручонка — воду в ней держать.

О бересте, лыке и говорить не приходится: груды зобенок, пестерей, туесов, наберух — под гриб-ягоду лесную, груздь бел, кислу клюкву-журавлйку…

Оборот ярмарки выражался суммой в 100 тысяч рублей, по нему сельцо на озерном берегу смело равнялось с уездными городами в общем-то сельской тогда губернии.

Вот это уважение крестьянскому люду, если в Кумзеро с товарами наезжали аж из Казани!

20 марта — Василий.

В устных календарях — северный капельник.

«Прилетели грачи, стали зиму толчи», «Зима убегает темными ночами». Так, может, приспело время потайки поздравстовать?

Приспело, правда, для нас не без оговорки: «С крыш капает, а за нос цапает».

21 марта — Лазарь и Афанасий, известные преимущественно волостям Олонецкой округи, где службами в церквах чествовали преподобных подвижников веры, местночтимых святых.

Утренники за нос цапают, изморозь опушает березы, а полноте тужить: «Придет солнышко и к нашим окошкам!»

22 марта — сороки, весеннее равноденствие, именины жаворонка.

«День с ночью мерится».

«Жаворонок весну благословил…»

Творцы народных календарей не помышляли противопоставлять себя природе. Духовная жизнь, нравственные устои, труд, человек и природа, по их убеждению, суть нерасторжимое целое. Слагались устные численники людьми, на опыте поколений постигшими, как он дается, хлеб насущный, вдобавок на Севере, где приходилось с топором врубаться в тайгу, жечь ее огнем в надежде заполучить клочок угодья — посеять жито, развести огород, накосить стог сена. Посевы губила стужа, хлеб вымокал от дождей, в засуху выгорала трава… Все-таки месяцесловы ничего другого не проповедовали, кроме любви к отчей земле, ее лесам, водам, если песня прилетной птахи, спутника пахаря, заслуживала праздника!

Наступило весеннее равноденствие — вторая встреча весны.

Молвить на прямоту, «красна весна и голодна». Горечь навевали веснянки-причеты:

Ох, весна-красна
Все повытрясла,
Из закромов
Все повыскребла,
Новым веничком
Все повымела.

О себе не печаль, перебьемся, с живностью по хлевам как быть? Крышу метали в ясли, коль дом под соломой. «Не научен человек — скотина, не накормлен скот — не животина». Заботы от сна отбивали: «Нет скотины — постель из перины, есть скотина — постель как шило».

Чего уж, «к весне и добрую скотину за хвост поднимают»!

Бывать, к именинникам обратить мольбу?

Ой вы, жаворонки,
Жавороночки!
Несите здоровье:
Первое коровье,
Второе овечье,
Третье человечье!

На житейских невзгодах не сошелся клином белый свет. Весна в году одна. И жизнь одна — пускай она будет праздником, пускай молодежь потешится, попоют девицы:

Жаворонки,
Перепелушки,
Птички-ласточки!
Прилетите к нам!
Весну ясную,
Весну красную
Принесите нам!
На жердочке,
На бороздочке,
И с сохой, и с бороной,
И с кобылой вороной,
С пряльцем, с донцем,
С кривым веретенцем!

Снег глубок, непогодь — что вы, нет помех хороводам. Избы тесны, найдется крыша за околицей.

У нас на гумнечке немножко:
Пятьдесят молодцов, сорок девок…

Балалайки, бубны, тальянки сменяют наигрыши с «Наборной» на «Сборную», со «Сборной» на «Капустку», на «Заиньку». Дробят по гладкому току гумна полусапожки — новокупки, блескучие жениховские калоши на валенках выше колен, ветер поднимает подолы в кружевах, развеваются шитые-расшитые передники.

Сковородник на печи,
Ты не много хлопочи!
Десяточка два-три
Ты блинов напеки.
Двое ходят, двое бродят,
Двое сойдутся и обоймутся,
Обоймутся и поцелуются
По старому закону:
Четыре на кону, —
Но не выщелкать.
Целоваться девять раз,
Против носу, против глаз,
Девяносто один раз.

Закон, старый закон!

Чем нам песенку начать,
Чем ее окончить? —
Разговорами начнем,
Поцелуем кончим.

Ребятишки, непременные участники встречи весны, забравшись куда ни повыше — на изгороди, крыши амбаров, погребов, — голосили в крик:

Весна-красна,
Что принесла?
Теплое солнышко,
Красное летечко…

Прислушайся, в соседней деревне сверстники надрываются: