Деревенский роман или несостоявшийся детектив

– А Таня я смотрю, загорает усиленно! И днем и ночью в купальнике, – вставил сосед-папа. Капец, а глаза смеются, ну понятно в кого сынок. Однозначно!

– Да, они у меня уж тут совсем загорели, а Танечка вообще из огорода не вылазит, все мне помогает!!!

Тут я вспомнила про фонари, черт дернул меня за язык, и я спросила:

– А почему вы фонари не включаете на ночь?

– А что? – папа Валентин приподнял брови, как сын, ну наоборот, – Разве в темноте не лучше?

По ходу дела никто не понял, что он имеет ввиду, кроме меня. Я готова была сквозь землю провалиться.

Я бочком-бочком свалила оттудова, чтоб не светить там сильно своими пунцовыми щечками. Уходя, слышала, что он объяснял, мол, незачем включать фонари, тратить зазря электроэнергию. О, ну уж с этими рассуждениями бабуся согласится, вы что!!! Теперь она навеки фанатка Валентина…как хоть отчество-то его? Что-то сыночка не видно. Мог бы и зайти, узнать как дела, или на крайняк смс прислать. Нифига. Что-то я так расстроилась, что решила свалить на пляж. Подальше от всех. Пока купалась и загорала, по очереди, если честно, ждала, что напишет этот засранец мне. Самой писать не хотелось. Вернее, хотелось, но я воспитывала силу воли. Нет, нифига. Не пришел, не написал. Через пару часов, когда от голода желудок уже свело, я приплелась домой.

– Танечка, ты хоть сметанкой спинку-то помажь, сгорела вся уж, – причитала бабуля. – Сегодня будем баньку топить! Как мыться будешь? Не сможешь-то в жаре?

Да, бабуля баньку у нас топит что надо, там помереть можно.

– Не хочу сметанкой, ба. И так нормально. Я потом коричневая стану.

Зашла в дом, у телика сидела грустная Лизка.

– А ты что тут?

– А что делать? Тоска…

– А почему не у соседей, не работаешь над Пашкой?

– А он уехал…

– Как?

– Вот так! Вместе со Степаном!

– Надолго?

– Откуда я знаю? Мне не сообщили, но в машину погрузили сумки с вещами. Две сумки.

– А ты откуда знаешь?

– Видела. В окно.

Ну, все, теперь точно жизнь г…но. А я-то губу раскатала, а этот свалил и даже не написал. Чего-то меня переклинило и я пустила слезу, потом вторую, потом как разревелась, аж сама испугалась.

– Тань, ты чего? – Лизка давно не видела как я реву, тем более мы не ругались, она меня не била, короче, явных причин пореветь не нашлось.

– А чего он уеха-а-а-а-ал…

– Кто?

– Кто-кто….Степа-а-а-ан…

Лизка сидела с ошарашенным лицом, не зная, что делать, то ли кинуться меня утешать, чего она никогда не делала и не думаю, что горела желанием. То ли посмеяться над такой дурой. В итоге просто сказала:

– Тань, ты что??? Я даже не знала, что тебя так…зацепило…Так ты же тут на все лето! Еще вернется, чего реветь-то?

– Так он даже не пре…пред…предупреди-и-и-ил….

– А что, должен был?

– Да-а-а-а-а…

– Тань, я не знаю чем тебе помочь…

Я пошла, высморкалась, нос вообще не дышал. И потом меня осенило.

– Лиз…а давай напьемся, а?

– Чего???

– Нет, я понимаю, что ты хочешь Мартини или Мохито, но я знаю, где у бабули стоит вишневая наливочка…

– Тань, я же много не пью.

– Так ты много и не пей! Кто тебя заставляет!

– А что, уже сейчас пить?

– Нет, давай вечером, после бани.

– Ну…давай…

До вечера я на автопилоте помогала бабуле, которая пыталась добиться от меня хоть словечка, но я упорно говорила, что все нормуль.

Вечерком протопили баньку, к бабушке в гости пришла та тетка из магазина, которую мы встретили в первый день. Первыми помылись бабушки и пошли к Вере Палне (так зовут бабусину подругу) пить чай. Живет она на соседней улице. Потом пошли мы с Лизкой. Причем решили, что гулять, так гулять. Сначала напарились так, что я чуть не померла. В какой-то момент я натянула сарафан на голое мокрое тело и пошла облиться холодной водой в душ на улице, потому что Лизка так меня хлестала веником, будто припомнить хотела все злоключения, что я ей устраивала с детства.

Прямо в сарафане, качаясь, с красным лицом, я поперлась в душ. Обливаясь из ведра, естественно, вспомнила балкон. Оглянулась. ЭТО ЖЕ ПИ…КАПЕЦ КАКОЙ-ТО!!! На балконе стоял папа Валентин и махал мне ручкой. У меня было такое желание показать ему фигуру нехорошую с участием среднего пальца, но потом разум победил, и я тоже махнула рукой. Капец. Приеду к бабушке зимой, когда их тут не бывает, и порушу им балкон. Маньяки.

После баньки, мы расположились на веранде в старых продавленных креслах с бутылкой наливочки и фруктами.

Ой, бли-и-и-ин, если б вы знали, КАК мы налакались…Сначала Лизка сопротивлялась. Потом, видимо, торкнуло и понеслось. Нашу пьянку я разделила на три стадии:

Стадия первая. Мы начали ругаться, как только вылакали по три рюмки. А учитывая, что бабушка настаивает вишню на медицинском спирте с сахаром, думаю градусов там дай Боже…Хотя может она разбавляет ее потом. Короче, после трех рюмок, Лизка припомнила мне частушки, я ей книжки, она мне трусы, я ей книжки, она мне драку в школе, а я просто отвесила ей подзатыльник и добавила, что это еще и за вчерашнее. Она влепила мне пощечину. Ну, если сказать кратко, то мы с ней подрались. Причем прилично так, у меня шишак на затылке, а у нее на руке и еще царапины внушительных размеров от моих ногтей.