Деревянные кресты

— Что ты? Новичка за порціями… Ты издваешься надъ нами!.. — И Сюльфаръ, возмущенный, отошелъ отъ своей компаніи и подошелъ къ капралу.

— Парень только что явился, онъ полагаетъ, что морковь растетъ у зеленщика, а ты ничего лучшаго не нашелъ, какъ посылать его за порціями. Ну, и комбинаціи у тебя… Если бы ж… плавали, теб не нужно было бы лодки, чтобы переправиться черезъ Сену.

— Если ты хочешь идти, я теб не мшаю, — степенно отвтилъ Бреваль.

— Конечно, я пойду, — кричалъ Сюльфаръ. — Пойду, потому что не хочу, чтобы отдленіе кормили всякой дрянью, а этотъ парень, по моему, такъ же годенъ выбрать хорошій кусокъ, какъ я служить обдню.

Демаши, котораго рыжакъ съ самаго его прихода оглушалъ своими криками, настойчивыми требованіями и шумливой веселостью, старался оправдаться.

— Виноватъ, увряю васъ, что я смогу. Въ казарм…

Началъ онъ неудачно. Одно упоминаніе о дйствительной служб или о казарм приводило въ изступленіе Сюльфара, который вс три года своей службы былъ занятъ только тмъ, что отстаивалъ права солдата противъ мстительныхъ фельдфебелей и придирчивыхъ офицеровъ. Онъ захлебнулся отъ ярости.

— Казарма… Онъ думаетъ, что онъ въ казарм, птичья голова… Только-что явился со сборнаго пункта и задается передъ нами!.. Ну, отправляйся за порціями, иди, будетъ потха… Мн-то что, я самъ за себя постою.

И чтобы показать, что онъ не хочетъ быть заодно съ отдленіемъ, которое губитъ непригодный къ своему длу капралъ, онъ, насвистывая, отправился по направленію въ церкви.

Шла перекличка отдленій, когда Жильберъ вышелъ во дворъ, гд фурьеръ веллъ выгрузить туши замороженнаго мяса въ нсколькихъ шагахъ отъ канавы съ навозомъ, и солдатъ разрубалъ ихъ ударами топора; тамъ же были сложены консервы съ обезьяньимъ мясомъ, картофель, дырявый мшокъ, откуда тонкой струей высыпался рисъ, и бисквиты, которые дти уносили въ передникахъ, чтобы приготовить ду для свиней.

Стоявшіе въ очереди наклонились надъ бочкой вина, похлопывали ее, чтобы удостовриться, что она дйствительно полна, и обсуждали, сколько бидоновъ достанется на долю каждаго отдленія, и нкоторые уже кричали, что для нихъ не хватитъ. Роздали чечевицу, картофель, кофе въ зерн. Демаши, удивленный, замтилъ:

— Но у насъ нтъ кофейной мельницы.

Остальные смотрли на него и смялись. Сзади кто-то заоралъ:

— Смйтесь, смйтесь. Вотъ какого парня посылаютъ за порціями для отдленія…

Это быль Сюльфаръ, который пришелъ изъ любопытства, только для того, чтобы посмотрть. Жильберъ былъ смущенъ, кепи его было наполнено сахаромъ, карманы полны кофейнымъ зерномъ, мшокъ — чечевицей, и онъ растерялся, не зная, куда дть рисъ. Вокругъ него смялись, фурьеръ кричалъ: — „А что же мрка, не хочешь же ты ее слопать“, — онъ совсмъ смшался и высыпалъ рисъ куда попало: въ мшокъ съ чечевицей. Тутъ Сюльфаръ разразился:

— Вотъ это ловко… Какую рожу скорчитъ кашеваръ, когда ему придется сортировать рисъ и чечевицу… Нтъ, что за армія! И еще хотятъ прогнать бошей? Потха…

Демаши, разсерженный, весь красный, повернулся къ нему:

— Оставь меня въ поко, слышишь! Могъ самъ сюда придти, безъ меня. — Сюльфаръ невозмутимо ждалъ дальнйшей раздачи. Онъ слдилъ за дежурнымъ капраломъ, который кидалъ куски мяса, одни красные, свжіе, другіе подернутые жиромъ, на грязную матерію палатки.

— Будемъ тянуть жребій, — сказалъ капралъ.

— Нтъ, — запротестовали нкоторыя отдленія, — бываетъ, что иные мошенничаютъ… Пусть длятъ по числу людей.

— Насъ во второмъ отдленіи четырнадцать, я хочу этотъ кусокъ.

— Въ такомъ случа мы первое отдленіе…

Вс нагнулись надъ стойкой, протягивая руки, заране недовольные порціями, горланя подъ невозмутимымъ взглядомъ фурьера.

— Кончили вы горланить? — сказалъ онъ, наконецъ. — Я самъ буду раздавать.

— Третьему отдленію этотъ кусокъ… Четвертому отдленію… Пятому… — Онъ не усплъ окончить, не усплъ указать концомъ палки на кусокъ, какъ Сюльфаръ съ рычаніемъ растолкалъ всхъ:

— Нть, — завопилъ онъ, — это не пройдетъ… Вы хотите, чтобы наше отдленіе подохло! Пользуются тмъ, что этотъ парень ничего не смыслитъ.

Вс набросились на него, фурьеръ хотлъ его отстранить, но онъ разошелся, размахивалъ руками и кричалъ громче всхъ.

— Не хочу этого куска… Я заявлю это, если понадобится, капитану и полковнику… Всегда однимъ и тмъ же приходится платиться… Хочу свою долю… Въ пятомъ отдленіи насъ больше всхъ.

— Васъ только одиннадцать человкъ…

— Неправда!.. Мы будемъ жаловаться… Тутъ одни кости… — Онъ кричалъ то пронзительно, то хрипло, то грозилъ, то жаловался, отталкивая однихъ, распихивая другихъ. Т, которые получили уже свою порцію, крпко и нжно прижимали ее къ сердцу. Къ счастью, фурьеръ протянулъ ему первый попавшійся кусокъ, и онъ тотчасъ замолчалъ, сразу успокоившись. Затмъ онъ повернулся къ Демаши, между тмъ какъ раздача продолжалась.

— Понимаешь, — дружески сказалъ онъ ему, — у тебя есть сметка, но ты мало орешь… Если хочешь, чтобы теб достались лучшіе куски, чмъ другимъ, надо орать, даже не разбираясь, въ чемъ дло; это единственный способъ добиться чего-нибудь.